Маршал Фош, национальный герой Франции
Преимущество союзников в местах наступления было колоссальным, если речь идет об артиллерии, авиации и бронетехнике. Численное превосходство в артиллерии было трех-четырехкратным, но, главное, у союзников имелось практически неограниченное количество боеприпасов, в то время как немецкая артиллерия начала испытывать снарядный голод. Еще более весомым оказалось превосходство союзников в воздухе. На некоторых участках фронта у них было в пять раз больше самолетов, на других в десять раз больше. Но самым важным и совершенно сокрушительным оказалось англо-французское преобладание в танках. За годы Первой мировой войны Франция произвела около 4 тысяч танков, в основном легких Renault FT. Легкий Renault с экипажем, состоявшим всего из двух человек, был первым современным танком в истории, а потому крайне эффективным на поле боя. Англичане произвели около 3 тысяч танков, в основном тяжелых Mark IV и Mark V с экипажем 8 человек. Немцы лишь в самом конце войны сумели построить 20 нелепых танков A7V, которые были абсолютно бесполезными на поле боя из-за своей технической сырости. Стодневное наступление маршала Фоша летом 1918 года стало первым настоящим блицкригом в военной истории с массовым применением танков, которые на поле боя активно поддерживала авиация. Иными словами, это был первый в истории танковый прорыв. Парадоксальность европейской военной истории заключается в том, что новая наступательная танковая доктрина, разработанная и примененная англо-французским генералитетом еще летом 1918 года, стала известна миру исключительно как немецкая летом 1940-го, причем бои, что летом 1918 года, что летом 1940-го, происходили на севере Франции.
Стодневное наступление началось 8 августа 1918 года битвой при Амьене, небольшом городе на северо-западе Франции. Это был лишь один из участков Западного фронта, на котором силы союзников нанесли удар, но именно Амьенское сражение стало символом немецкого разгрома в 1918 году. Союзное командование бросило в бой на узком участке фронта более 500 танков при поддержке почти тысячи самолетов. Германским войскам, оборонявшимся в районе Амьенского выступа, было нечего противопоставить этой армаде. Здесь дислоцировалось 10 пехотных дивизий (против 32 дивизий Антанты). На немецких аэродромах стояло чуть больше сотни самолетов, большую часть которых сбили в первые же часы сражения. Здесь, в воздухе над Амьеном, погиб почти весь «Летающий цирк Рихтгофена» – гордость Германии, истребительный полк, которым командовал до своей гибели в апреле 1918 года легендарный немецкий воздушный ас Манфред фон Рихтгофен (Красный Барон). В полку были собраны лучшие летчики-истребители Второго рейха. Их без конца перебрасывали с одного участка фронта на другой, затыкая ими дыры в воздухе, которых к концу войны становилось все больше. Потому этот полк, постоянно гастролировавший по всему Западному фронту, и назвали «Летающим цирком». Многие из тех летчиков были сбиты во время Амьенской битвы. Страшно представить, какой бедой «циркачи» обернулись бы для Европы, доживи они до Второй мировой. Трое из немногих оставшихся тогда в живых асов «Летающего цирка» приняли в ней крайне активное участие, стоившее человечеству миллионов жизней. Это были: командир полка, на тот момент обер-лейтенант, а в будущем рейхсмаршал Герман Геринг, будущий фельдмаршал авиации Третьего рейха Вольфрам фон Рихтгофен (кузен Красного Барона) и генерал-полковник Эрнст Удет, впоследствии один из руководителей люфтваффе.
Танки Renault на марше. Лето 1918 г.
Генерал Людендорф затем скажет, что 8 августа 1918 года стало «черным днем в истории германской армии». Столь мощное контрнаступление союзников оказалось для него полной неожиданностью. Он был уверен, что противник истощен не меньше, а скорее даже больше, нежели немецкие войска после более чем пятимесячных ожесточенных боев весенне-летней кампании 1918 года. Такое значительное превосходство, особенно в технике, показанное союзниками 8 августа на поле боя у Амьена, стало неопровержимым доказательством того, что войну на истощение Германия проиграла бесповоротно. Генерал Людендорф сам был крайне истощен… психологически. Его состояние, казалось, отражало состояние самой Германии. Он спал не больше 2–3 часов в сутки, у него развился синдром боевой психической травмы, затем произошел нервный срыв. Генерал орал на подчиненных, говорил на людях, что Гинденбург несет чушь, плакал в присутствии офицеров Генерального штаба. И этот человек в таком состоянии командовал немецкой армией в ее самый тяжелый час. Можно смело утверждать, что Великую войну Германия проиграла именно 8 августа 1918 года, когда генерал Людендорф разрыдался перед своими офицерами. Это он, генерал Людендорф, проиграл войну, а не «еврейские социал-демократы», как после окончания войны не уставали повторять немецкие монархисты, милитаристы и нацисты. Одиннадцатого августа Людендорф обратился к кайзеру с требованием прекратить войну. Все в мировой политике того времени было, однако, куда сложнее. Даже кристально четко понимая, что война проиграна, прекратить ее правящий германский аппарат оказался не в состоянии, поскольку был прогнившим до основания, как в человеческом, так и в политическом плане.