И сбросила ей птица платье, такое сияющее и великолепное, какого еще никогда ни у кого не было; а туфельки были из чистого золота.
Вот явилась она на пир в этом платье, и никто не знал, что и сказать от изумленья. Королевич танцевал только с нею одной, а если кто ее приглашал, он говорил:
– Я с ней танцую.
Вот наступил вечер, и собралась Золушка уходить; и хотелось королевичу ее проводить, но она так ловко от него ускользнула, что он даже этого и не заметил. Но придумал королевич хитрость: он велел вымазать всю лестницу смолой; и когда она от него убегала, то туфелька с ее левой ноги осталась на одной из ступенек. Королевич поднял эту туфельку, и была она такая маленькая и нарядная и вся из чистого золота.
На другое утро пошел королевич с той туфелькой к отцу Золушки и говорит:
– Моей женой будет только та, на чью ногу придется эта золотая туфелька.
Обрадовались обе сестры – ноги у них были очень красивые. Старшая отправилась в комнату, чтобы примерить туфельку, и мать была тоже с нею. Но никак не могла она натянуть туфельку на ногу: мешал большой палец, и туфелька оказалась ей мала. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби большой палец; когда станешь королевой, все равно пешком ходить тебе не придется.
Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он ее себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею.
Но надо было им проезжать мимо могилы, а сидело там два голубка на ореховом деревце, и запели они:
Посмотрел королевич на ее ногу, видит – кровь из нее течет. Повернул он назад коня, привез самозванную невесту домой и сказал, что это невеста не настоящая, – пускай, мол, наденет туфельку другая сестра.
Пошла та в комнату, стала примерять, влезли пальцы в туфельку, а пятка оказалась слишком большая. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой, пешком тебе все равно ходить не придется.
Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он ее себе в невесты, посадил на коня и уехал с ней.
Но проезжали они мимо орехового деревца, а сидело на нем два голубка, и они запели:
Глянул он на ее ногу, видит – кровь течет из туфельки, и белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привез самозванную невесту назад в ее дом.
– И эта тоже не настоящая, – сказал он, – нет ли у вас еще дочери?
– Да вот, – сказал отец, – осталась от покойной моей жены маленькая, несмышленая Золушка, – да куда уж ей быть невестой!
Но королевич попросил, чтоб ее привели к нему: а мачеха и говорит:
– Да нет, она такая грязная, ей нельзя никому и на глаза показываться.
Но королевич захотел во что бы то ни стало ее увидеть; и пришлось привести к нему Золушку. И вот умыла она сначала руки и лицо, потом вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села она на скамейку, сняла с ноги свой тяжелый деревянный башмак и надела туфельку, и пришлась она ей как раз впору. Вот встала она, посмотрел королевич ей в лицо и узнал в ней ту самую красавицу-девушку, с которой он танцевал, и он воскликнул:
– Вот это и есть настоящая моя невеста!
Испугались мачеха и сводные сестры, побледнели от злости; а он взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней.
Когда проезжали они мимо орехового деревца, молвили два белых голубка:
Только они это вымолвили, улетели оба с дерева и уселись на плечи к Золушке: один на правое плечо, другой на левое, – так и остались они сидеть.
Когда пришло время быть свадьбе, явились и вероломные сестры, хотели к ней подольститься и разделить с ней ее счастье. И когда свадебный поезд отправился в церковь, сидела старшая по правую руку, а младшая по левую; и вот выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, сидела старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них еще по глазу.
Так вот были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю свою жизнь слепотой.
22. Загадка
Жил-был когда-то королевич. Захотелось ему поездить по белу свету, и взял он с собой в дорогу только одного верного слугу.