3
История о пекаре, воскресившем жену игрой на скрипке, и о купце[33]
Жил в одном имперском городе пекарь, очень старательный, но крайне невезучий. Все у него валилось из рук, муку приходилось покупать втридорога, а хлеб отдавать за полцены, и стал ему белый свет не мил. Но вот однажды ночью пришла ему в голову одна достаточно хитроумная мысль, как это порою бывает с подобными неудачниками, и он сказал жене: «Милая моя женушка, ты сама видишь, как плохи у нас дела, хотя мы трудимся в поте лица своего, бьемся как рыбы об лед и при этом каждую копейку считаем и пересчитываем. А Бог нас все наказывает и наказывает!» Начал он с Бога, чтобы поскорей добраться до своей главной мысли. «И все же, если ты захочешь и сумеешь мне помочь, мы попробуем попытать счастья еще разок». Жена ответила: «Милый мой пекарь, я с удовольствием помогу тебе, если ты задумал честное дело». И он сказал: «Ну а какое ж еще. Сходи-ка к мяснику и попроси у него телячьей крови. Я положу тебя на пол, измажу кровью, а после этого подниму такой шум, как будто начну разносить весь дом вдребезги. А ты, пожалуйста, при этом ори, как будто тебя режут. Да ори погромче! А когда на шум и крик сбегутся соседи, притворись, будто ты умерла, а я тут начну играть на скрипке — и ты от этого как бы воскреснешь. Вот так ты сможешь мне помочь». Жена согласилась, и муж принялся шуметь, словно разносил по щепке весь дом. Жена закричала что было мочи, завизжали и дети. Шум разнесся по всей округе, и соседи сбежались узнать, что, собственно говоря, происходит. Жена пекаря лежала на полу вся в крови и казалась мертвой, и все, увидев ее, изрядно перепугались. А по соседству жил один купец, и был он порядочной сволочью и к тому же большой мастак обводить всех вокруг пальца, — может быть, поэтому Бог и решил наказать его и привел с этой целью в дом к пекарю. Привел, а верней сказать, приволок, потому что купец явился сюда одним из первых и сразу же пристал к хозяину дома с обидными расспросами: «Эй, сосед, да ты никак жену зарезал?» И пекарь ответил: «А что ж мне было делать, коли она меня допекла! Меня и так судьба не больно-то, мягко говоря, жаловала, а тут еще ее постоянные попреки да издевки. Правда, стоит мне заиграть на скрипке, как она тут же воскреснет. Так уж у нас в доме заведено». И с этими словами он снял со стены скрипку, сел за стол, словно все, что происходит в доме, его ничуть не касается, и заиграл, и замурлыкал песенку:
Собравшиеся немало подивились тому, что пекарь, убив жену, пребывает в спокойном и радостном настроении, и решили, что он рехнулся. По ходу песенки жена пекаря начала, однако же, слегка подрыгивать ножкой, но он делал вид, что и это его не касается, играл себе да играл. И наконец женщина заговорила слабым и словно бы замогильным голосом, как будто она только что очнулась из мертвых: «Ах, милый мой муж, как смеешь ты убивать меня до смерти, а потом воскрешать игрой на скрипке, как смеешь ты обрекать меня на все новые и новые муки! Уж лучше убил бы ты меня окончательно, тогда бы я больше горя не знала». — «А скажи-ка лучше, — ответил ей муж, — почему ты на меня все время шипишь, почему ты ругаешься, почему не можешь держать язык за зубами?» В ответ на что женщина бессильно, в полуобмороке поднялась на ноги; соседи подхватили ее и уложили на кушетку, после чего разошлись по домам.
Купец, однако же, домой не спешил. Он замешкался в доме у пекаря, размышляя: «Что же это за скрипка такая, если она воскрешает мертвецов? Надумай пекарь ее продать, я бы уж не поскупился, потому что и у меня жена такова, что убить ее хочется каждую минуту. Вечно она норовит подать милостыню несчастным, вечно старается уговорить меня сбавить цену беднякам, вечно я на нее за это зол. А будь у меня эта скрипка, я бы ее убил, поторговал спокойно, по своему разумению, а потом опять оживил бы!» И, додумавши до этого места, он спросил у пекаря: «А что, сосед, жив ли еще скрипичных дел мастер, изготовивший эту скрипочку?» — «Не знаю, — ответил пекарь, — я привез ее из Неаполя». — «Неаполь далеко», — подумал купец, а вслух произнес: «А продай-ка ее мне, соседушка! Я хорошо за нее заплачу». Но пекарь ответил: «Нет, дорогой сосед, этого я не сделаю, не то мне придется отсюда в скором времени бежать куда глаза глядят. Она меня уже не раз выручала». — «Соседушка, — принялся настаивать купец, — я заплачу тебе за нее триста гульденов наличными. На такие деньги ты сможешь накупить всякой всячины и станешь жить с женой в мире и согласии». Но тут жена пекаря вскочила с кушетки и закричала: «Нет, милый муж мой, ни за что на свете не продавай ее! Ты ведь все равно не удержишься, на что-нибудь ненароком осерчаешь — и что же получится? Тебе придется пускаться в бега, а меня — меня уже ничто не сможет воскресить. Что же станет тогда с нашими малыми детками?» — «Да уж соглашайся, милая, — сказал ей купец, — а я справлю тебе в придачу добрую шубу». И они с пекарем ударили по рукам. Купец обрадовался, выложил деньги, забрал скрипку и унес с собой.
33
Стр. 222.