Люди в лодке чувствовали себя сидящими на бочке с порохом. Все хорошо знали эти невинные свинцовые рожки детонаторов, делавшие мины похожими на рогатого дьявола. Достаточно легкого прикосновения – и первым классом на небо без обратного билета. Однако все прошло по плану, в вахтенном журнале появилась лаконичная запись: «Задание выполнено. 03.38 начата постановка. 04.45 постановка закончена». После этого «U-48» могла начинать охоту торпедами.
Первой жертвой стал голландский «Бургердийк» водоизмещением в 6853 тонны, шедший из Нью-Йорка. Голландского капитана взяли на борт «U-48», где он позже сказал, что по инструкциям владельцев судна он шел в британский порт. По просьбе Шультце перед потоплением с «Бургердийка» была направлена радиограмма о том, что судно тонет, налетев на скалы к югу от Бишоп-Рок. С того конца пришло подтверждение в получении радиограммы и было выражено сожаление, что она лишена подробностей. Естественно, подробности были занесены в вахтенный журнал Шультце.
Через пять дней был пущен на дно британский рефрижератор «Султан Стар» водоизмещением 12 306 тонн, крупнейшее судно компании «Блю Стар Лайн». Оно шло, имея на борту мясо и сливочное масло, которых Британии хватило бы на трехдневный рацион.
Морские рефрижераторы – суда особой категории. Их постройка занимает больше времени, чем обычных грузовых судов, и они имели жизненно важное значение для Британских островов. Потеря судна «Султан Стар» пробила большую брешь в британской системе снабжения.
На следующий день к потопленным судам присоединился голландский танкер «Ден Хааг» водоизмещением в 8971 тонну. Двумя днями позже Шультце потопил неустановленный сухогруз.
За четыре непродолжительных похода «U-48» потопила суда общим водоизмещением в 114 510 тонн. В это число не входили суда, подорвавшиеся на поставленных лодкой минах.
На все вопросы о задании капитан-лейтенант Ролльманн отвечал улыбками. Он только что вернулся из штаба подводного флота, быстро взбежал по трапу на борт «U-34». Эта лодка лишь недавно вышла из капремонта и была оснащена новым оборудованием. Она выглядела слишком щегольской на фоне грязных, маслянистых вод порта.
Во второй половине дня у моряков команды вытянулись лица, когда к борту подогнали баржу не, скажем, с блестящими жестью рыбными консервами, а тускло-серыми минами.
– Подсунули… Не было печали… – ворчали в команде. – Вот почему старик рта не раскрывал…
Постановка мин у подводников не считалась любимым времяпрепровождением.
– Что с этого поимеешь? – недовольно переговаривались они между собой, имея в виду, что это не добавит на лицевой счет лодки тоннажа.
К тому времени уже были выданы первые Рыцарские кресты, и моряки гордились тем, что могут помочь своему командиру прикрепить на китель новую награду. А награда командира бросала отблеск славы и на всю команду.
– Важно, ребята, как следует делать свою работу, а еще важнее – снова вернуться домой целыми и невредимыми, – говорил Ролльманн. – Ваше доверие мне гораздо ценнее кучи наград.
Выйдя за островом Гельголанд в свободное ото льдов пространство, «U-34» взяла курс на северо-запад, к Шетландским островам.
В открытом море ревел ветер, нос лодки то зарывался в зеленую, казавшуюся ядовитой воду, то поднимался на большой волне, волна набрасывалась на мостик, окатывая верхних вахтенных соленой ледяной купелью.
– Держать на западный выход из проливов. Так мы дойдем туда быстрее, – произнес Ролльманн, как всегда, выразительно, но с обычным дружелюбием.
Он имел в виду рискнуть преодолеть охраняемые проливы между Оркнейскими и Шетландскими островами в надводном положении, потому что в подводном встречное течение сделает это прохождение занятием медленным и трудным.
Вблизи Северного пролива им попалось огромное судно, пересекавшее курс лодки. На вид это был пятнадцатитысячник – полупассажирский, полугрузовой.
«U-34» погрузилась и направилась к гиганту.
– Вижу флаг! – бросил Ролльманн, прильнув к перископу. – Приготовить носовые торпедные аппараты к выстрелу!
Быстро определили дистанцию, взяли пеленг – все, что нужно торпеде.
– Первый и второй аппараты готовы! – доложили торпедисты.
– Первый и второй – пли!