Такой разговор казался взрослее, чем притворство, и Кристине нравилось вот так разговаривать — легко, словно привыкла с ним откровенничать.
— Ты его околдовала.
— Нет, вряд ли, — вздохнула Кристина. — Тот мужчина, солдат, был ранен. Рука в повязке. Наверное, от боли он не понял, кто перед ним.
Штефан проглотил улыбку так быстро, что Кристина едва ее заметила.
— Будь ты моей сестрой, я бы с этим солдатом разобрался. Я бы о тебе позаботился.
— Ты должен заботиться о Герде.
— Да, — кивнул Штефан. — Я бы хотел… Я бы очень хотел, чтобы ты со мной поехала. (Кристина чувствовала, что он не кривит душой.) Но я не имею права портить твой роман с солдатом, красавица Кристина.
Теперь Штефан точно шутил, но шутил всерьез; он казался совершенно счастливым и беспросветно грустным. Все эти Штефаны, сосуществовавшие в одном человеке, сбивали Кристину с толку. Наверное, когда ты повзрослела, это ничего, если люди вдруг ведут себя совершенно непонятным образом.
— Как мило с твоей стороны! — поддразнила она в ответ.
В колючем кустарнике кто-то шевельнулся — наверное, барсук или олень. Кристина и Штефан вздрогнули и повернулись на шорох, но он скоро затих.
— Кристина, ты когда-нибудь слышала о человеке по имени Майкл Росс? Он знал твою маму и мою тоже. Я бы хотел его разыскать.
— Нет, никогда не слышала.
Они еще послушали журчание воды и птичьи голоса, а потом шорох раздался снова, на этот раз ближе. Неизвестный кто-то, ломая ветки, двинулся через кустарник, словно Кинг-Конг через джунгли. Ветки зашевелились — неведомый кто-то вот-вот прорвется на поляну! Чудища в Ромни-Марш не водились, но Штефан поднял ружье, а Кристина спряталась за его спину.
Зеленый занавес раздвинулся, и на поляну ступил гнедой в яблоках пони.
— Это пони Тоби Шрёдера, то есть старый пони Сондерсов. Это Мишка! — воскликнула Кристина, понимая, что получилось не очень понятно.
Пони превратился в развалину, в тощего старика. Шкура давно поблекла, а грива и хвост поредели. Он застыл у серебряной глади пруда и стал пить. Ноги, как гвозди, соединяли его с отражением. Мишка заморгал, сделал глубокий вдох и уснул, замаскированный солнечными зайчиками и зеленоватыми тенями, — этакий поникший куст в воде.
Снова раздался шорох, из-за плотного зеленого занавеса вышла миссис Сондерс и остановилась у другого берега пруда. Она испугалась не меньше, чем дети. Рейчел была в галошах и рабочем комбинезоне, длинные волосы убрала под шерстяную шапочку и очень походила на мужчину.
— Так я и знала, — проговорила Рейчел. — Старик уже, а сбегает! Мишка пробирается через изгородь и всегда приходит сюда на водопой, не представляю почему.
— Здравствуйте, миссис Сондерс, Рейчел… — Кристина очень старалась не нервничать. Их со Штефаном увидели вместе, застигли с поличным! Ну и что? Что плохого они делают? Нужно быть вежливой и представить Рейчел и Штефана друг другу. — Штефан, это наша соседка миссис Сондерс, то есть Рейчел. — В последнее время мама сблизилась с миссис Сондерс и попросила дочерей звать соседку по имени. — Рейчел, это мой двоюродный брат Штефан из Германии.
— Знаю, — отрезала Рейчел.
Штефан промолчал, как всегда, когда не знал, что сказать. Кристина тоже не представляла, что говорить или делать дальше.
Пони тихо застонал во сне.
— Рейчел, вам ведь нужен повод для Мишки. Возьмите мой ремень, — предложила Кристина, решив, что самое разумное — сменить тему разговора.
Рейчел будто не слышала. Она стояла не шевелясь и явно ломала голову над какой-то проблемой. Кристина решила, что дело в пони, хотя разве сложно отвести Мишку на ферму? Когда Рейчел заговорила, оказалось, что дело совершенно в другом.
— Элизабет вам уже сказала? — спросила она, глядя то на Кристину, то на Штефана. — Вряд ли, ее обещаниям особо верить не стоит.
Штефан снова промолчал. Он вообще как-то поможет Кристине выпутаться?
— Простите, Рейчел, но мы не понимаем, о чем речь.
Тут соседка опять сказала что-то совершенно непонятное:
— Он ведь помнит свою младшую сестру.
— Антье, — произнес Штефан. Одно-единственное слово, больше ничего.
В Кристининой памяти что-то шевельнулось, будто она когда-то слышала это имя. Кристина положила руку Штефану на плечо и сначала решила, что он хочет ее стряхнуть, но нет, его била дрожь.
— Давай домой, ладно? — тихо сказала она. — Может, пойдем?