Над рабочими стояла целая свора фашистских над-смотрщикЬв. Они систематически терроризировали рабочих, придирались к любому пустяку, избивали и сажали их в холодные камеры. Подозреваемых в саботаже подвергали пыткам, расстреливали.
Чудовищный произвол фашистов царил на паровозо-вагоноремонтном заводе в оккупированном Гомеле. «Избиения рабочих немецкой администрацией и немецкими солдатами железнодорожной охраны,— говорится в акте специальной следственной комиссии,— проводились систематически в цехах завода, на его территории и в заводской конторе...»139140
Точно такой же режим каторжного труда и террора был введен гитлеровцами во всех других городах Белоруссии. Рабочие и их семьи, как и все остальное трудящееся население белорусских городов, в годы оккупации влачили нищенское существование. Захватчики посадили их на голодный продовольственный паек. В г. Полоцке, например, дневной рацион работающего мужчины составлял около 250 граммов недоброкачественного хлеба, приготовленного из смеси овса, вики, ячменя и ржи. Работающие женщины и дети получали соответственно 210 и 100 граммов хлеба в сутки. Причем и этот мизерный паек выдавался с большими перебоями. О других продуктах и думать не приходилось.
Норма выдачи продуктов по карточкам все время урезывалась. Под разными предлогами захватчики лишали многих рабочих права на получение даже таких нищенских пайков. «В принципе,— писал в своем приказе 8272/43 от 14 июля 1943 г. главнокомандующий группы армий «Центр» фон Клюге,— становится необходимым ограничение числа рабочих, имеющих право на получение пайка...»
Страшные испытания выпали на долю сельского населения Белоруссии. Оккупационные власти, грабя и разоряя тружеников белорусской деревни, в то же время заставляли их работать не покладая рук на германскую военную машину. Они принуждали крестьян от зари до зари гнуть спину на немецких колонистов, прибравших к рукам значительную часть земельных угодий, отбывать барщину в «государственных имениях», выполнять трудовую повинность на строительстве дорог, торфо- и лесоразработках И т. д.
Над сельскими жителями постоянно висела угроза кровавой расправы за невыход на работу по приказу захватчиков. Характерным в этом отношении является следующий приказ, который был послан 5 февраля 1943 г. управляющим немецким имением Краузенго-фом старосте дер. Мацки Радошковичского района Вилейской области: «Вторично приказываю направить на работу в хозяйство Масловичи 6 мужчин, 4 лошади и 8 женщин. В случае невыполнения данного приказа мной будет дан приказ обстрелять вашу деревню артиллерийским огнем. На работу явиться сегодня же»141. В дер. Нефедовке Браславского района той же области гитлеровские палачи расстреляли целую семью из 9 человек только за то, что хозяйка семьи, заболев, три дня не выходила на работу в фашистское имение.
Тяжелая участь была уготована оккупантами белорусской молодежи. Гитлеровцы стремились, как заявлял генеральный комиссар Белоруссии Кубе, «взять молодежь в свои руки», т. е. превратить ее в послушных рабов, призванных выполнять только физическую работу. Фашисты и не скрывали этой цели. Откровенничая на совещании у Кубе, «руководитель молодежного движения» Шульц так и сказал: «Рабочая сила... молодежи должна быть использована немецкой военной промышленностью и сельским хозяйством, и в этих целях нами должны быть использованы все средства. Следовательно, для немецкого руководства на первом плане стоит трудовое воспитание белорусской молодежи в целях достижения победы, и это определяет наши действия»142.
О том, как гитлеровские поработители собирались осуществить «трудовое воспитание» молодежи на практике, поведал на совещании начальник службы безопасности Белоруссии Штраух: «Я принял командование над «трудовым воспитательным лагерем»... и предлагаю провести в нем трудовое воспитание по трем ступеням: 1) строгий режим, тяжелая работа, строгие телесные наказания; 2) упорный труд, но лучшее обращение и лучшая работа; 3) работа за пределами лагеря на предприятиях, фермах и т. д... Пока я ничего не буду проводить, так как лагерь еще полностью не оборудован, но заверяю вас, что все будет так, как я сказал. После всей этой обработки я возвращу безропотных и трудолюбивых людей».
Из показаний людей, побывавших в фашистских концлагерях, и из многочисленных документов, в том числе и немецких, можно привести многие сотни примеров, свидетельствующих о том, как гитлеровские «воспитатели» в «трудовых лагерях» свели в могилу или превратили в инвалидов тысячи и тысячи советских граждан.
В длинной цепи преступлений немецко-фашистских захватчиков на белорусской земле особое место занимает насильственный угон мирных граждан на фашистскую каторгу в Германию. Для проведения в жизнь чудовищной рабовладельческой программы был создан огромный специальный аппарат во главе с назначенным Гитлером «главным уполномоченным по использованию рабочей силы» Заукелем. Агенты Зау-келя^ рыская по городам и селам Белоруссии, создавали «вербовочные» пункты, брали на учет трудоспособных людей и предлагали им «добровольно» выехать на работу в Германию. Но охотников почти не оказывалось. Тогда немецкие власти стали делать разверстку по городам и сельским районам, рассылать приказы об обязательной отправке рабочей силы в Германию.
В деревнях Слуцкого района Минской области в феврале 1943 г. были вывешены объявления за подписью германского окружного комиссара, в которых говорилось: «Все жители, как мужчины, так и женщины, рождения 1900—1927 гг., должны явиться 2 марта 1943 г. в 10 часов утра в уездную управу для освидетельствования и отправки на работу в Германию. Взять с собой одежду, обувь и маршевое питание на 3—4 дня. Кто не явится —будет заподозрен в бандитизме, и с ним поступят соответствующим образом» К
Чтобы осуществить преступные планы массового угона советских людей на каторжные работы в Германию, немецкие захватчики становились на путь обмана, угроз, провокаций, проводили полицейские облавы и карательные операции. Всего, по неполным данным, только из г. Барановичи было отправлено на каторжный труд в Германию 7593 человека143144.
О массовом угоне мирного населения Белоруссии в Германию насильственным путем свидетельствуют также фашистские документы тех лет, в которых приводятся красноречивые данные и признания оккупантов. В частности, такой материал содержится в «протоколе совещания окружных комиссаров, начальников главных отделов и начальников отделов генерального комиссариата в Минске с 8 по 10 апреля 1943 г.» На этом совещании фашистские заправилы откровенно называли вещи их именами. Вот протокольная запись речи самого генерального комиссара Белоруссии. Читаем": «Когда, например, комиссии по использованию рабочей силы устраивали киносеансы, народ шел в кино, а потом неожиданно помещение окружали немецкие солдаты и отбирали все работоспособное население и отправляли в Германию, не дав возможности проститься и взять что-либо с собой». И далее: «Представитель по использованию рабочей силы, не связавшись предварительно с нами, потребовал от армии и полиции предоставить в его распоряжение людей, окружить деревни, чтобы собрать рабочую силу, в случае отказа — расстреливать людей».
Что гитлеровские поработители поступали именно таким образом, подтвердил представитель «биржи труда» из Вилейки, который поделился собственным «опытом» насильственной «вербовки» рабочей силы в Германию: «Я сам забираю рабочих из деревень следующим образом: я заставляю обыскивать дома с двух сторон. Потом в центре деревни пойманные проверяются и вместе с крестьянами, которые не явились по повесткам, отправляются в центр. Таким образом я набираю за день 45 человек... Главное в этих операциях заключается в том, чтобы показать местному населению, что мы не шутим... До сих пор в империю отослано 6500 человек, но я продолжаю вербовать дальше» *.
143
«Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны». Документы и материалы, стр. 367.
144
См. «Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии 1941—1944 гг.», стр. 243.