Кроме того, оккупанты создали на территории Латвии ряд лагерей для советских военнопленных, превратив их в лагеря смерти.
С осени 1941 г. верховным руководителем войск СС и полиции «Остланда» стал обергруппенфюрер СС и генерал полиции Фридрих Еккельн. Заместителем Ек-кельна и начальником полиции порядка «Остланда» был генерал-лейтенант Георг Едиге, начальником СД и гестапо — генерал-майор Шталекер, а после его смерти — с февраля 1942 г. генерал-майор полиции Иост, после него — полковник Рефрадер, полковник Панцигер и Фукс.
Командиром СС и начальником полиции Латвии был генерал-майор полиции Шредер, а командиром СД и гестапо в Латвии — подполковник полиции д-р Ланге, командиром полиции порядка в Латвии — полковник полиции Кнехт.
Одним из самых зверских военных преступников на территории Латвии был командир СД и гестапо д-р Ланге. В его непосредственном подчинении были все тюрьмы, концентрационные лагеря и гетто, он лично руководил массовыми расстрелами мирных граждан.
По данным Чрезвычайной государственной комиссии, на территории Латвии во время фашистской оккупации существовало 46 тюрем, 23 концентрационных лагеря и 18 гетто — всего 87 мест заключения К
Надо сказать, что это неполные данные, ибо их количество менялось, а при отступлении нацисты всячески стремились замести следы преступлений и уничтожали все, что могло уличить их в совершенных злодеяниях.
Уже в первые дни оккупации фашисты, проводя массовые аресты, быстро переполнили все ранее существовавшие тюрьмы. Во временные тюрьмы и места заключения были превращены общественные здания, как-то: здания волостных управ, склады, погребай разные другие помещения. В городах и селах, где до войны проживало некоторое количество еврейского населения, были созданы гетто. Они существовали недолго, так как уже в первые месяцы оккупации почти все заключенные в них были расстреляны, а часть арестованных была направлена в более крупные тюрьмы и концентрационные лагеря.
Самая крупная тюрьма была — рижская Центральная, через которую прошло в годы оккупации 50— 60 тыс. заключенных.
Все тюрьмы, несмотря на постоянные расстрелы, или так называемые «чистки», всегда были переполнены.
Командир СД и гестапо «Остланда» Шталекер еще 21 июля 1941 г. докладывал в Берлин своему начальнику Зигерту о положении в Риге:
«В течение первых дней оккупации города все тюрьмы были переполнены до отказа... Последующие ликвидации дали некоторое облегчение положения. Все же непрекращающиеся мероприятия по задержанию лиц привели к тому, что уже сейчас помещения тюрем опять явно недостаточны»
Переполнены были не только рижские тюрьмы. Так, например, в валмиерской тюрьме постоянно содержалось более 2 тыс. человек, тогда как максимальная ее вместимость 250 человек282283. В елгавской тюрьме, рассчитанной на 200 заключенных, содержалось до 1500 человек284.
Осенью 1941 г. недалеко от Риги, в Саласпилсе, нацисты приступили к строительству крупнейшего в Прибалтике концентрационного лагеря для политзаключенных. Саласпилсский концлагерь был центральным лагерем всего «Остланда» и имел много филиалов на территории Латвии. Народ его назвал «мельницей смерти».
Строительством и организацией лагеря руководил подполковник Ланге, он же принимал участие в массовых экзекуциях, которые систематически проводились в лагере.
В Саласпилсском лагере содержались и были убиты не только граждане Советской Латвии. Сюда фашисты пригоняли также жителей Белоруссии, Литвы, даже граждан Польши и Чехословакии, Франции и других оккупированных стран.
Всего в Саласпилсском концлагере фашисты убили или замучили 53 700 человек285.
Кроме того, под Ригой, в Бикерниекском лесу, ими было убито 47 тыс. мирных граждан, в Румбуль-ском лесу — 38 тыс. человек. Массовые расстрелы производились также в Даугавпилсе, Лиепае, Резек-не, Валмиере и других городах республики. В Латвии нет ни одного села, ни одной волости, ни одного города, где не было бы жертв нацистов.
Гитлеровцы без суда и следствия истребляли десятки тысяч рабочих, крестьян, интеллигентов, и в первую очередь коммунистов, комсомольцев, советских служащих — всех, кто, по их мнению, мог быть потенциальным противником оккупационного режима. Чаще всего людей истребляли без какой-либо вины, только потому, что они были люди другой, не немецкой нации. Среди убитых было много видных работников культуры, педагогов, художников, писателей, врачей, инженеров, общественных деятелей. Так, нацисты убили известного педагога, депутата Верховного Совета Латвийской ССР Я. Лиекниса, его жену, директора средней школы филолога Э. Лиекне-Витенберга, художника Я. Айжена, писателя Р. Лукса, актера Б. Перова, историка профессора С. Дубного, врача Л. Кирхенштейна и многих других представителей интеллигенции Латвийской ССР.
По указанию Кальтенбруннера гестаповцы весной 1944 г. убили митрополита Сергия.
К некоторым национальностям, как-то: евреям и цыганам — нацисты применяли политику геноцида. До войны в Латвии проживало около 90 тыс. евреев, а спаслись только те, которые успели эвакуироваться в глубь Советского Союза, да несколько десятков человек, которые нашли приют у бесстрашных антифашистов, остальные были поголовно уничтожены. Из некоторых источников, например показаний самого же Еккельна, видно, что количество уничтоженных евреев, граждан Латвийской ССР, превышает 76 тыс. человек.
По каким-то соображениям нацисты привозили евреев также из других стран Европы и убивали их под Ригой.
Основной формой уничтожения мирных граждан, которую применяли нацисты, был расстрел. Однако наряду с этим они применяли также передвижные газовые камеры-«душегубки» для умерщвления людей, вешали их, но так как все это требовало известного труда и средств, то фашисты применяли очень простую, но мучительную форму уничтожения — голод. Держали в лагерях, в тюрьмах людей без пищи, без воды, пока те не умирали. Много заключенных погибло от разных болезней — тифа, дизентерии и др. Умирали от истязаний и пыток. Особенно это относится к политзаключенным — коммунистам, комсомольцам, антифашистам.
Для устрашения населения нацисты местами в Латвии применяли политику «выжженной земли», т. е. арестовывали и убивали поголовно всех жителей некоторых деревень, а деревни сжигали.
Яркий пример такой расправы — дер. Аудрини Резекненского уезда. Крестьяне дер. Аудрини скрывали у себя красноармейцев. В конце декабря 1941 г. в одной из хат этой деревни, а несколько позднее в лесу произошли столкновения между полицейскими и красноармейцами, несколько полицейских было убито.
Оккупационные власти арестовали всех жителей деревни, по данным полиции — 235 человек, а деревню сожгли дотла. 30 мужчин было расстреляно публично
4 января 1942 г. на базарной площади г. Резекне. Все остальные жители, в том числе старики, женщины, грудные дети, были расстреляны неподалеку от города, у Анчупанской горы 286.
В начале 1942 г. такая же участь постигла и жителей дер. Барсуки, где фашисты также расстреляли всех жителей в количестве 47 человек и деревню сожгли.
В декабре 1944 г. гитлеровцы зверски расправились с жителями Злекской волости, где с 7 по 10 декабря было арестовано и расстреляно или заживо сожжено более 150 мирных граждан и сожжено дотла
5 хуторов. Этой экспедицией руководил сам Еккельн, в расстрелах принимали участие отряды СД и гестаповцы, а также местные полицейские287.
Истребление мирного населения республики не прекращалось до конца оккупации. За все эти годы на территории Латвии гитлеровцы и их местные приспешники убили, по данным Чрезвычайной государственной комиссии, 313 788 человек, в том числе 39 831 детей.
Кроме того, на территории республики было убито и замучено более 330 тыс. советских военнопленных1.
Начиная с 1942 г. оккупанты систематически вывозили из Латвии в Германию рабочую силу для нужд военной промышленности. Вначале это делалось в форме «добровольности».
В январе 1942 г. в фашистских газетах, по радио, на плакатах было объявлено, что фюрер разрешил латышским юношам и девушкам «добровольно» поехать в Германию для отбывания трудовой повинности.
Но так как добровольцев не было, то юноши и девушки по спискам вызывались в полицию, и там их заставляли повиноваться и ехать в Германию на работу в военной промышленности. За неповиновение угрожал арест и расстрел.
Вывоз рабочей силы в Германию усилился в 1943 и 1944 гг.
Большая опасность вывоза всего населения возникла летом 1944 г., когда фашистская армия начала отступать с территории Латвии. Как свидетельствуют сами коллаборационисты, летом и осенью 1944 г. между латышскими Квислингами (таким предателем народа, как генерал Бангерский), с одной стороны, и немецкими оккупационными властями (Еккельн, Ма-тизен и др.), с другой, были обсуждены планы вывоза всего населения из Латвии.
Планировалось, например, из северной части республики на 100 тыс. подводах вывезти 500 тыс. человек, т. е. поголовно всех жителей.
Но этим планам не было суждено осуществиться— Советская Армия сорвала их, отрезав пути отступления фашистской армии, спасла латышскую нацию от неминуемой гибели.
Однако оккупанты успели все же часть населения вывезти. Например, осенью 1944 г. из Риги вывезли 70 тыс. человек. Людей, преимущественно трудоспособных мужчин и женщин, ловили по квартирам, на улицах, гнали в вагоны, на пароходы и отправляли в Германию для использования в военной промышленности и на траншейных работах в Восточной Пруссии.
Часть населения, запуганная и обманутая фашистской пропагандой, уехала добровольно. Всего оккупанты насильственно и обманным путем вывезли из Латвии 279 615 граждан Г
Многие из них погибли, особенно арестованные и заключенные в концлагеря, погибли и многие насильственно вывезенные для использования на траншейных работах и в военной промышленности, часть осталась в эмиграции, и только небольшое количество из вывезенных смогли вернуться домой.
Во время оккупации нацисты также проводили в Латвии незаконную насильственную мобилизацию в свою армию, нарушая все международные соглашения и традиции, силой гнали мужчин и юношей в немецкую армию и заставляли их воевать против своей родины. Всего было призвано 30 возрастов. Латышский народ отверг эту мобилизацию. Десятки тысяч мужчин и юношей скрывались от мобилизации. Многие вступали в партизанские отряды. Однако, введя смертную казнь за дезертирство и непослушание, применяя полицейские меры и репрессии против мобилизуемых и их семей, фашистам удалось с помощью местных квислингов собрать две дивизии и погнать их на фронт. Многие из мобилизованных погибли или были ранены. Одну из этих дивизий, как неблагонадежную, фашисты вывезли в Германию, где ее солдаты попали в плен к их союзникам. Большинство из них не вернулись на родину.
Оккупанты нанесли огромный ущерб народному хозяйству республики. Вся экономика была поставлена на службу военной машине фашистской Германии. С первого же дня вступления гитлеровской армии начались реквизиции имущества и сельскохозяйственной продукции.
Г осударственные промышленные предприятия были объявлены собственностью Германии. Некоторые предприятия были сразу переданы в ведение военных властей. Скоро вся латвийская промышленность была поставлена на службу военным и экономическим интересам Германии.
Тут же появились разные германские фирмы и монополии, которые стали прибирать к рукам промышленные предприятия республики. Фирмы «Бош», «Даймлер-Бенц», «Крупп», «Сименс-Остланд», «Теле-функен-Остланд» и др. подчинили себе целый ряд промышленных предприятий.
Положение рабочих в период оккупации было тяжелым. Низкая заработная плата, продолжительный рабочий день (до 12 часов), низкие нормы продуктов по карточкам, которые были значительно ниже норм выдачи в самой Германии, отсутствие охраны труда — все это являлось характерной чертой рабского труда, введенного оккупантами на территории республики.
Экономическая политика оккупантов в области сельского хозяйства была направлена на обеспечение продуктами питания немецкой армии, а также гражданского населения Германии. Захватчики объявили землю Латвии собственностью Германии. Крестьянские хозяйства были обложены непосильными поставками сельскохозяйственной продукции.
Например, по приказу оккупационных властей в 1943/44 хозяйственном году крестьяне Латвии должны были сдать 190 тыс. свиней. В Рижском округе норма сдачи масла от одной коровы достигла 90 килограммов в год, что было значительно выше среднегодового производства масла на одну корову.
За невыполнение поставок угрожали суровые наказания— денежный штраф до 10 тыс. марок, конфискация всего имущества, тюремное заключение. За умышленное невыполнение поставок грозил расстрел. Кроме поставок оккупанты систематически проводили реквизиции. В результате только за первый год оккупации число лошадей в Латвии сократилось с 230 тыс. до 151 тыс.1
Но самый большой урон народному хозяйству республики был нанесен при отступлении фашистов.
Гитлеровцы при отступлении применяли метод «выжженной земли», разрушая и сжигая все — города, села, промышленные предприятия, школы, больницы, жилые дома, посевы и насаждения. Применяя специальные путеразрушители и взрывчатые вещества, гитлеровцы уничтожили железнодорожные пути, мосты и станции, водокачки и другие сооружения.
Всего за годы оккупации, по данным Чрезвычайной государственной комиссии, гитлеровцы нанесли республике материальный ущерб в 20 млрд, рублей.
Это, конечно, далеко не полный перечень преступлений и злодеяний нацистов, совершенных ими на территории Латвии. Но это такой страшный урон латышскому народу, какого он не знал за многовековую историю. И если латышский народ выдержал эти испытания, если залечил страшные раны, если Латвия сегодня является цветущей социалистической республикой, имеющей огромные успехи в развитии экономики и культуры, то это произошло только благодаря тому, что она находится в большой и дружной семье братских народов Советского Союза, от которых она получала помощь в годы войны и получает ее в годы восстановления и развития народного хозяйства.