Как-то после одного из таких занятий, которое мне довелось проводить в присутствии высокого начальства, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков сказал мне:
— Если вы и в боевой обстановке так организуете наступательный бой, то никакой враг вам не страшен.
Объявив личному составу благодарность, Георгий Константинович рекомендовал готовиться к предстоящим боям еще упорнее.
Командование фронта, безусловно, многое знало о противостоящем противнике, в том числе и о его силах, сконцентрированных на Курском выступе, о его планах, намерениях. Но подлинная численность пехоты, артиллерии, танков, самолетов стала известна, конечно, позже. В определенной степени было известно, что, готовясь к нанесению мощного удара по советским войскам под Курском, фашистские генералы большие надежды возлагали на новую боевую технику. На фронт под Курск шло большое количество тяжелых танков и самоходных орудий.
Непосредственно перед 15-й стрелковой дивизией стояла 6-я пехотная дивизия врага. В ее тылу, в районе совхоза «Садовод», расположилась крупная ударная группировка пехоты, артиллерии и танков.
Генеральная проверка
Все ждали начала боев. Ждали еще с середины мая. Но заканчивался июнь, а вражеское наступление не начиналось.
По вечерам, ночью и в раннюю утреннюю пору на фронте стояла напряженная тишина. Ее нарушали лишь соловьиные трели да редкие одиночные выстрелы. Прелестные курские соловьи! Даже в войну они не прекращали своих звонких песен. Солдатам же было не до них. Томительное ожидание предстоящего сражения выматывало душу, ни днем ни ночью не давало покоя.
С середины июня противник усилил обстрел советских позиций, корректируя огонь с самолетов-разведчиков. Иногда в воздух поднимался вражеский аэростат, и тогда артиллерийский обстрел усиливался. В такие дни противник только на участок обороны Сивашской дивизии бросал по 1500–1800 мин и снарядов.
В небе то и дело вспыхивали воздушные бои. Нередко с обеих сторон в них одновременно участвовало больше сотни самолетов. Авиации противника иной раз удавалось бомбить железнодорожные узлы, станции… Не оставались в долгу и советские летчики. Они наносили мощные удары по скоплениям пехоты и танков противника. Особенно ожесточенные бои разгорались между истребителями. И все же это было лишь преддверие грядущего сражения.
В последних числах июня генерала А. Н. Слышкина назначили командиром вновь сформированного 29-го стрелкового корпуса. Мне хорошо запомнились его слова, сказанные при прощании: «Свой главный удар противник, видимо, нанесет по участку обороны Сивашской дивизии».
Это его предположение базировалось на двух важных факторах. Во-первых, сразу же за боевыми порядками полков дивизии проходило магистральное шоссе, к которому враг, конечно же, будет стремиться. Во-вторых, участок обороны сивашцев на самом левом фланге 13-й армии — на ее стыке с соседней 70-й армией. А стык, как известно, в обороне — место наиболее уязвимое. Не случайно поэтому по приказанию фронтового и армейского командования участок обороны 15-й дивизии был сокращен по фронту почти вдвое и доведен до 10 километров. Не случайно и то, что дивизия получила мощные средства усиления: два самоходных и четыре истребительных противотанковых полка, два дивизиона тяжелой артиллерии, зенитно-артиллерийскую дивизию. В глубине обороны сивашцев расположились части фронтового резерва.
— Главное — выдержать танковый таран врага, — говорил комдив. — Ну и с пехоты, конечно, не сводить глаз. Прорвать такую оборону, какую мы создали, очень трудно. И надеюсь, фашисты ее не прорвут.
…Наступил июль. Душный, жаркий и по-прежнему полный тревожного ожидания. Отдыхать почти не приходилось, особенно перед рассветом. Ведь бои чаще всего начинались ранним утром.
В ночь на 1 июля — особенно душную и жаркую — долго сидел над картой, прикидывал различные варианты отражения атак противника. Забрезжил рассвет. Одна за другой угасали звезды. Все ярче разгоралась заря.
В расположении врага хлопнул одиночный выстрел. Тишина как-то сразу стала напряженной и зловещей. Когда враг начнет атаки? Может, через час, через несколько минут?..
Советской разведке удалось установить приблизительный срок начала вражеского наступления с точностью до трех суток. Стало известно, что оно ожидается между 3 и 6 июля. В дивизию эту весть привез начальник штаба полковник В. П. Шмыглев, побывавший в армии. Трое суток! 72 часа ожиданий!