— Да, в самом деле, — согласился мистер Бродрибб. — Быть может, вас заинтересовала бы поездка за границу? Один из доступных сегодня великолепных туров. А также театры, концерты, возможность наполнить свои погреба...
— Мои запросы будут более умеренными, — задумчивым тоном проговорила мисс Марпл. — Начнем с куропаток... в наши дни их трудно найти, а кроме того, они дороги. Я с большим удовольствием лично съем куропатку — целиком. Коробка засахаренных каштанов также не часто бывает мне по карману. Возможно, нанесу визит в оперу. Это означает такси до Ковент-Гарден и обратно, а также ночлег в отеле... Впрочем, не стоит заниматься праздной болтовней. Я возьму эту бумагу с собой и поразмыслю над ней. Не знаю, что именно заставило мистера Рэфьела... у меня нет ни малейшего представления о том, почему он сделал мне именно это предложение и почему решил, что я способна быть каким-то образом полезной ему. Он не мог не знать, что с момента нашей последней встречи прошел год, нет, почти два года, и что я могла еще больше одряхлеть, и в еще большей степени утратить свои прежние способности. Он рисковал. Ведь есть же и другие люди, куда больше пригодные для выполнения подобного расследования?
— Откровенно говоря, так нетрудно подумать, — согласился мистер Бродрибб, — однако он выбрал именно вас, мисс Марпл. Простите меня за праздное любопытство, но не имели ли вы — как это сказать — какого-нибудь отношения к преступлениям или их расследованию?
— Строго говоря, я должна сказать: не имею и не имела, — проговорила мисс Марпл. — Во всяком случае, профессионального. Я никогда не была офицером, контролирующим условно освобожденных, не заседала в суде, не была сотрудницей детективного агентства. Чтобы объяснить причину этого поступка, мистер Бродрибб, что с моей стороны просто необходимо и что, по моему мнению, должен был сделать мистер Рэфьел, я могу сказать только одно: во время нашего пребывания в Вест-Индии нам с мистером Рэфьелом пришлось иметь дело с происшедшим там преступлением. Весьма необычным и запутанным убийством.
— И вы с мистером Рэфьелом нашли убийцу?
— Я бы сказала несколько иначе, — возразила мисс Марпл. — Мистер Рэфьел, за счет присущей его личности силы, и я, сумевшая сопоставить пару подмеченных мной вполне очевидных свидетельств, сумели предотвратить уже подготовленное второе убийство. Действуя без такого партнера, я не смогла бы этого сделать из-за своей слабости. Мистер Рэфьел, как калека, тоже не справился бы с делом в одиночку. Мы выступали в качестве союзников.
— Мне хотелось бы задать вам еще один вопрос, мисс Марпл. Слово «Немезида» что-то говорит вам?
— Немезида, — задумчиво проговорила мисс Марпл. Это был не вопрос. На лице ее очень неторопливо появилась неожиданная улыбка. — Да, — проговорила она, — оно кое-что говорит мне. И кое-что значит для меня, как значило и для мистера Рэфьела. Я сказала ему это слово, и он весьма развеселился, услышав, что под Немезидой я подразумеваю себя.
Мистер Бродрибб ожидал услышать что угодно, но только не это. Он устремил на мисс Марпл столь же недоуменный и озадаченный взор, как и тогда мистер Рэфьел в своей спальне на берегу Карибского моря. Тихая интеллигентная старая леди. И надо же... Немезида!
— Нисколько не сомневаюсь в том, что вы испытываете похожие чувства, — проговорила мисс Марпл, поднимаясь на ноги. — Мистер Бродрибб, если вам случится найти или получить любые дополнительные инструкции по этому поводу, прошу по возможности известить меня. Удивительно, что у вас нет ничего подобного. И потому я остаюсь в полном недоумении относительно того, что именно должна сделать или хотя бы попытаться сделать, по мнению мистера Рэфьела.
— Вы не знакомы с его родными, друзьями, его...
— Нет. Я же сказала вам. Мы познакомились случайно, встретившись в дальнем уголке мира. После чего в качестве союзников поучаствовали в одном таинственном деле. Вот и всё. — Уже собираясь направиться к двери, она вдруг повернулась и спросила: — У него была секретарша, миссис Эстер Уолтерс. Не сочтете ли вы нарушением этикета, если я спрошу, не оставил ли ей мистер Рэфьел пятьдесят тысяч фунтов?