— А что ты об этом думаешь, Марлена?
Та посмотрела на него темными, бездонными глазами.
— Я далека от этого, дядя Сивер.
— Немного жестоко, — пробормотал Генарр.
— Почему? — воскликнула Инсигна. — В конце концов, он бросил ее совсем маленькой.
— Я не жестокая, — задумчиво сказала Марлена. — Если смогу, постараюсь сделать так, чтобы ему стало легче. Но я уже не принадлежу ему. И тебе тоже, мама. Прости меня, но теперь я принадлежу Эритро. Дядя Сивер, вы ведь скажете мне, какое решение будет принято?
— Обещаю.
— Это важно.
— Я знаю.
— Вообще-то я должна была бы представлять Эритро.
— Полагаю, что Эритро уже здесь, так что ты будешь участвовать в переговорах, прежде чем они закончатся. Даже если бы я возражал, полагаю, Эритро заставила бы меня передумать.
И он вернулся продолжать обсуждение.
Сяо Ли Ву сидел, откинувшись на спинку кресла, проницательное лицо его не обнаруживало признаков усталости.
— Давайте подведем итоги, — сказал он. — Эта звезда, я буду называть ее как и вы — Немезидой, является ближайшей к Солнечной системе, и любой уходящий к звездам корабль должен сделать первую остановку возле нее. Но раз теперь человечество освоило сверхсветовой полет, расстояния уже не будут его ограничивать, и люди станут искать не ближайшие, а самые удобные звезды. Нам нужны светила, подобные Солнцу, и планеты, схожие с Землей. Немезида сразу же окажется ненужной. Ротору больше нет смысла прятаться. Немезида перестанет представлять интерес не только для других поселений, но и для самого Ротора. И Ротор займется поиском звезды, подобной Солнцу. В спиральных рукавах нашей Галактики их миллиарды.
Вам может показаться, что, для того чтобы у Ротора появились сверхсветовые корабли, достаточно приставить к моей груди оружие и потребовать, чтобы я выложил все, что знаю. Я математик, занимаюсь теоретическими вопросами и обладаю ограниченным объемом информации. Даже если вы сумеете захватить наш корабль, то не многое сумеете узнать. Проще послать на Землю ученых и инженеров, где мы всему их научим. Взамен мы просим у вас планету, которую вы зовете Эритро. Насколько я понимаю, вы не используете ее. Здесь лишь маленький купол, пригодный для астрономических и прочих наблюдений. Вы сами живете в поселении. Поселения Солнечной системы могут отправиться на поиски подходящих звезд и планет. А вот земляне… Нас восемь миллиардов, и всех придется эвакуировать за несколько тысяч лет. Пока Немезида приближается к Солнцу, Эритро может стать удобной пересадочной станцией, откуда землян можно будет переправлять к мирам, подобным Земле.
Мы должны вернуться на Землю с роторианином, чтобы доказать, что мы действительно здесь побывали. Мы построим новые корабли, и они возвратятся сюда, не сомневайтесь, — Эритро нужна человечеству. Они заберут ваших ученых, которые будут изучать технику сверхсветового перелета, мы передадим ее и другим поселениям. По-моему, я подвел итог всему, что мы решили.
— Дело это гораздо труднее, — сказал Леверетт. — Чтобы земляне могли жить на Эритро, необходимо как следует над ней поработать.
— Конечно, я опустил детали, — ответил Ву. — Но их можно будет обсудить потом, и уже не нам.
— Конечно, комиссар Питт и Совет будут принимать решения от имени Ротора.
— А Землю будет представлять Всемирный конгресс, ведь дело настолько важное, что неудачи не должно быть.
— Нельзя забывать о безопасности. Можем ли мы доверять Земле?
— А может ли Земля верить Ротору? На выработку мер предосторожности уйдет год… или пять… или десять. Кроме того, потребуются годы, чтобы построить необходимое количество кораблей, на которых человечество могло бы оставить Землю и заселить Галактику.
— Если в ней некому будет конкурировать с нами, — проворчал Леверетт.
— Будем исходить из этого предположения, пока нас не вынудят отказаться от него. Но это в будущем. Вы будете обращаться к комиссару? Надо поскорее выбрать роторианина, который отправится с нами.
Фишер подался вперед.
— Могу ли я предложить, чтобы им была моя… Но Генарр не позволил ему окончить.
— Извините, Крайл. Я беседовал с ней — она не покинет этот мир.
— Но если ее мать тоже полетит…
— Нет, Крайл. Ее мать здесь ни при чем. Даже если бы вы хотели, чтобы Эугения вернулась и уговорили ее — Марлена осталась бы на Эритро. Ну а вам тоже ни к чему оставаться с ней. Она потеряна и для вас, и для ее матери.
— Но ведь она совсем ребенок! — рассердился Фишер. — Ей еще рано принимать подобные решения.
— К сожалению — вашему, Эугении, нашему, быть может, даже всего человечества, — она вправе принять такое решение. Мало того, я обещал ознакомить ее с нашим решением.