На борту «Святой надежды» прошло немало часов, а Диедра спала и спала. Этой ночью кошмары оставили её в покое, и она наконец-то смогла отдохнуть. Её второе зрение прояснилось. Когда она открыла глаза, дверь её камеры была распахнута. Из-за двери манила пустота.
Корабль катился по гиперпространству, как капля жира по раскалённой сковороде. Вне этого подвала Вселенной сияли бессчётные космические тела, камни, газы и звёзды, живые и полуживые миры. Диедра чувствовала их душой, как чувствовала рукой излучаемый стенами холод. Она видела все комнаты на корабле, всё, что в них находилось, видела кабину пилота, реактор и двигатель в мантии изолирующих полей. На борту не было никого, кроме неё и вавилонянина за стеной. Пока она спала, корабль успел опустеть.
Диедра вскочила и бросилась в соседнюю камеру прямо сквозь стену, как побежала бы сквозь дым. Она нырнула в вонючий полумрак. В камере ужасно пахло несмытым туалетом, железом, гнилью, горелым мясом и ещё чем-то тяжёлым и острым. Лампа здесь не горела, но дверь была не заперта. Из коридора шёл слабый свет. Человек лежал на железной койке и неглубоко, редко дышал. Диедра на цыпочках подошла к спящему. В камере было недостаточно света, но то, что она увидела, было больше похоже на обгорелый кусок индейки, чем на тело человека, и она поняла, что вавилонянин вовсе не спал. К нему вплотную подобралась смерть.
Она встала на цыпочки, набрала кружку воды из бочки и полила немного на его сомкнутые губы. Человек не шевелился и не глотал. Ей не хотелось к нему прикасаться, чтобы не сделать больно, но его надо было разбудить. Диедра коснулась пальцем кончика его носа. Когда он не проснулся, она вылила на него остаток воды из кружки и повернулась к бочке.
Кто-то шёл по коридору. Его поступь гасила свет. Идущий был нечёткой тенью, и Диедра не заметила бы его приближения, если бы не отчётливый звук хромающих шагов. Диедра смотрела — и не видела его, и это моментально повергло её в панику. Она прыгнула в следующую камеру.
Там было совершенно темно, зато дверь была плотно закрыта. С колотящимся сердцем Диедра остановилась и уставилась в коридор, пытаясь рассмотреть, кто идёт. Кроме неё и вавилонянина, на корабле не было больше живых. Может, это сторожевая машина? Эта мысль напугала её ещё больше, и она пожелала, чтобы вернулся отец Прево. Куда они могли все уйти, почему оставили её здесь?
Оно приблизилось к камере вавилонянина, помедлило и вошло, и даже сквозь стену Диедра почуяла смертельный холод. Оно нависло над койкой, тронуло плавающую в бочке кружку, дёрнулось вправо, влево. Умирающий был недвижим. К нему не проникали ни звуки, ни холод, ни страх. В глубине своей истерзанной плоти он был неуязвим для страшного гостя.
Оно шелохнулось, и Диедра поняла, что оно её видит. Под этим взглядом она почувствовала себя мишенью. Оно заковыляло в коридор. Когда оно уже начало открывать дверь её камеры, она всё ещё медлила, не убегала. Она должна была его увидеть. Любой ужас был лучше, чем слепота. Отойдя к задней стене, Диедра слышала, как призрачные пальцы нажимают на кнопки. Когда дверь начала открываться, она не выдержала и покинула камеру, но увиденного в щель было более чем достаточно.
Он всё ещё носил свою чёрную форму, закрытый шлем и все знаки отличия. В нём не было тепла, дыхания и крови, и Диедра поняла, почему ей удалось выспаться в этот раз. Он прошёл в открытую дверь в её снах, в которую, посылая ей кошмар за кошмаром, он стучал много дней. Ускользая, она услышала своё имя — «Диедра…», и это был в точности такой голос, какой она себе представляла — похож на голос её отца, когда он бывал в ярости, только в тысячу тысяч раз хуже. Гектор Грэй выбрался из Сансет Сити. Чудовище пришло за ней.
Так начался её бег. Она бежала по чёрным ходам, пустым камерам и темнеющим коридорам, чьи голые стены были расписаны красочными чудесами. Рыцари «Святой надежды» разукрасили свой корабль, словно храм, и Матерь Божия безмятежно смотрела с десятков икон на ребёнка, убегающего от смерти. Святые, ангелы и апостолы провожали глазами девочку и бессильно глядели на преследующую её тварь.
На бегу Диедра поняла, почему корабль пуст и куда подевались все рыцари с отцом Прево. Один раз она забралась в комнату какого-то мертвеца и несколько минут отдыхала на койке. Она чуть было не задремала и еле успела вовремя убежать. Она промчалась до последней комнаты, прыгнула в лифт и спустилась на нижнюю палубу, где какое-то время бродила по машинным отсекам. Там стояли громадные сервокостюмы, и Диедра пожалела, что не может залезть в такой костюм и дать чудовищу бой. Она забежала на мостик, с которого отец Прево нередко смотрел в её камеру, и вошла в пустую часовню. Там не было никаких следов сражения, кроме нескольких перевёрнутых скамеек. На стене у алтаря висел деревянный крест, с которого скорбно смотрел Распятый. Диедра хотела немножко посидеть за алтарём, но под ногой у неё влажно скользнуло что-то, похожее на мочалку. Она осторожно убрала ногу и увидела, что наступила на чей-то скальп.