— И не нужно…
— Как так? — не понимая, спросила женщина.
— А так… С вас — выполнение моей просьбы, а мы лечим ребенка. И… плюс мои просьбы никогда не должны подвергаться анализу и недовольству с вашей стороны. Вы согласны?
Женщина на минуту закусила губу, представляя веселую улыбку своего мальчика, и решение было принято.
— Да!
— Вот и отлично! Когда операция? И сколько времени она займет? — со свирепым оскалом улыбнулся подполковник.
— Сегодня в шесть часов вечера. Длительность процедуры при удалении матки составляет от одного до трех часов, — четко сказала женщина.
— Отлично. И не забудьте все полностью удалить, чтобы она никогда не вздумала огорчать меня и полковника своей незапланированной беременностью. У нас тут боевая организация оборотней, а не родильный дом. Немезида нужна нам здоровой, сильной, но никак не беременной.
— Я поняла, — пролепетала доктор.
— Я буду у вас в девять часов вечера, чтобы узнать о проделанной работе.
— Хорошо, — промямлила женщина и вышла из кабинета.
Агафья Петровна стояла рядом с пациенткой, которая лежала на операционном столе. Девушка находилась в сознании, так как ей было сделано спинальное обезболивание.
Спинальная анестезия представляет собой метод местного обезболивания, при котором обезболивающее вещество вводится посредством поясничного прокола — «укола в спину». Она обеспечивает полное отсутствие восприятия болевых симптомов, но женщина при этом не спит (как при общем наркозе), а пребывает в сознании.
Агафья Петровна с ужасом смотрела на кровавые зажимы, пинцеты, ножницы, марлевые тупферы, кетгутовую лигатуру и корнцанги. Ее трясло от жестокости и несправедливости, которую она проявила, поставив во главе человечности и жизни других своего сына. Действительно, то, что сейчас они совершили с медсестрой, можно назвать зверством.
И девушка, которой была произведена операция, больше никогда не сможет забеременеть, хотя никаких предпосылок и показаний к этой чудовищной процедуре не было. Это жестоко.
Врач понимала это и проклинала себя, но ничего не могла с собой сделать. Ведь на кону стоял ее сыночек Родион, маленький пятилетний мальчик. У него рак мозга третьей стадии. Это предпоследняя степень развития злокачественного новообразования, представляющая серьезную опасность для здоровья малыша. Данный этап характеризуется быстрым темпом роста опухолевой массы и поражением окружающих здоровых тканей.
Состояние сына быстро ухудшалось, это обусловлено активным ростом опухоли, что приводило к повышению внутричерепного давления в отдаленных областях головного мозга. Родион жаловался на постоянные мигрени, частые головокружения, нарушение координации. Мать не могла слушать его постоянные просьбы помочь ему, ведь это не в ее силах. Каждую ночь она выла в подушку и рычала от бессилия. Ее ребенок умирал. А тут шанс…
— Что вы со мной сделали? — произнесла девушка.
Данный вопрос заставил женщину вздрогнуть и возненавидеть себя с еще большей силой.
— Я…
— Правду…
— У тебя открылось сильное кровотечение при повреждении крупных кровеносных сосудов во время операции, которое невозможно было остановить, поэтому я вынуждена была провести экстирпацию матки.
— Что… это… значит?
— Это удаление… удаление матки… — сказала Агафья Петровна, закусывая губу, чтобы не выдать своих эмоций.
— Как? Почему? Так не должно было произойти… со мной не может… — прошептала Елена, не обращая внимания на слезы, которые скатывались по щекам.
— Я сделала все, что можно… Прости, — с сожалением сказала доктор.
— Нет, я не понимаю… я ведь… малая сила должна была помочь. Вы обманываете меня, — обвиняюще сказала девушка.
— К сожалению, это был единственный вариант, чтобы ты жила.
— Жила… жила? — девушка истерически засмеялась, с силой сжимая боковины операционного стола. — Жить. А может, я не хочу жить, а вы влезли… А кто хочет, у того забирают жизнь. Ненавижу всех… ненавижу себя…
— Ну что ты, Немезида. Не говори глупости. Жизнь человека — самое важное, что есть на свете…
— Я не хочу вас слушать… Я хочу побыть одна.
— Хорошо, оставлю тебя. Буду в своем кабинете, а ты полежи. Лед не убирай, пожалуйста.
Девушка ничего не ответила, лишь непрерывно смотрела в потолок. Доктор покачала головой и, накрыв новой простыней ее тело, пошла в кабинет, куда скоро явится подполковник.
Агафья Петровна сидела за столом и старалась успокоиться. Взгляд ее остановился на рамочке с фотографией. Ее любимое счастье улыбалось ей со снимка, и она закрыла рот ладонью, чтобы не разреветься.