Такую жизнь никак нельзя было назвать счастливой. Медовый месяц быстро сменили серые будни, но ведь могло быть и гораздо хуже. Сложившиеся между ними отношения имели и свои преимущества. Работа над совершенно секретным проектом предполагала, что ее участники не должны рассказывать о ней никому ни слова, но многим ли удавалось удержаться от соблазна шепнуть что-то по секрету жене или мужу? Сначала у Юджинии не было повода для подобной откровенности, так как ее собственная работа почти не касалась секретной стороны проекта. Все резко изменилось после открытия Ближней звезды и неожиданного засекречивания всех материалов, имевших к ней хотя бы косвенное отношение. Юджиния понимала, что теперь ее имя будет упоминаться во всех учебниках астрономии до тех пор, пока существует человечество. Расскажи она мужу о Ближней звезде, это было бы вполне естественно. Она могла сообщить о ней Крайлу даже раньше, чем Питту. Можно было, например, немного похвастать и поиграть: «Догадайся, что у меня сегодня произошло! Догадайся! Никогда не догадаешься…» Но Юджиния не сказала ни слова. Ей казалось, что Крайлу это совершенно не интересно. С другими, даже с фермерами или жестянщиками, он мог сколько угодно говорить об их работе, но только не с ней. Поэтому в разговорах с мужем Юджиния ни разу не упомянула Ближнюю звезду, как будто ее вообще не существовало. Так было вплоть до того ужасного дня, когда закончилась их недолгая совместная жизнь.
Глава 8
Спустя некоторое время Юджиния стала горячей и искренней сторонницей проекта Питта. Сначала же сама мысль о том, что открытие Ближней звезды должно храниться в строгом секрете, приводила ее в негодование, а перспектива переселения из Солнечной системы к какой-то там звезде, о которой им было известно лишь ее положение в Галактике, казалась авантюрой. Кроме того, она считала неэтичным, аморальным и даже позорным решение о создании новой цивилизации втайне от всего человечества.
Конечно, когда речь зашла о безопасности Ротора, Юджиния вынуждена была согласиться, но она твердо рассчитывала как-нибудь сразиться с Питтом один на один и высказать ему все свои возражения. Мысленно она не раз оттачивала свои аргументы, так что они казались ей совершенно неопровержимыми. Однако потом почему-то так и не нашла удобного момента, чтобы высказать их вслух. Инициатива всегда была на стороне Питта. Как-то Питт сказал ей:
— Не забывайте, Юджиния, вы открыли Ближнюю звезду более или менее случайно. Следовательно, кто-то из ваших коллег может открыть ее повторно.
— Это маловероятно… — начала было возражать она.
— Нет, Юджиния, нам нельзя полагаться на вероятность, как бы мала она ни была. Мы должны быть абсолютно уверены. От вас требуется, чтобы никому из ваших коллег не могло прийти в голову изучать этот участок неба или просматривать материалы, по которым можно было бы определить положение Немезиды.
— Но как я могу это сделать?
— Очень просто. Я разговаривал с комиссаром Ротора, с сегодняшнего дня все руководство проектом «Дальний Зонд» возлагается на вас.
— Но для этого нужно перешагнуть сразу через несколько ступеней.
— Да. Для вас это будет означать большую ответственность, но одновременно и большую оплату, более высокое социальное положение. Что из этого вас не устраивает?
— Меня устраивает все. — Юджиния почувствовала, как сильно забилось ее сердце.
— Я уверен, вы справитесь с обязанностями главного астронома. Ваша основная задача — обеспечить высокий уровень работ и получение важных результатов. Однако ни одна работа никоим образом не должна касаться Немезиды.
— Но, Джэйнус, вы же не сможете вечно сохранять в тайне открытие Немезиды!
— Я и не собираюсь этого делать. Как только мы покинем Солнечную систему, все роториане узнают, куда мы направляемся. Чем меньше людей будут знать о Немезиде до того дня, тем лучше, да и те немногие должны узнать как можно позднее.
Не без стыда Юджиния была вынуждена признать, что повышение по службе охладило ее пыл и стремление возражать Питту.
В другой раз Питт спросил:
— А что у вас с мужем?
— Что с мужем? — переспросила она, инстинктивно заняв оборонительную позицию.
— Насколько я знаю, он землянин.
— Он родился на Земле, но подучил гражданство Ротора, — Юджиния плотно сжала губы.
— Понимаю. Надеюсь, вы ничего не рассказывали ему о Немезиде.
— Абсолютно ничего.
— Не говорил ли ваш муж, почему он решил расстаться с Землей и, несмотря на все препятствия, стать гражданином Ротора?