Юджиния сразу же встала, но он жестом остановил ее.
— Не принимай всерьез эти глупости. Секретность — типичная болезнь бюрократии. Я на эти игрушки не обращаю внимания. Генарр приложил к определенному месту на листе большой палец сначала одной руки, потом другой. На листе проступили буквы. Генарр сказал:
— Я часто думаю, а как же быть тому, у кого нет большого пальца… — и вдруг замолчал. Все так же молча он передал сообщение Юджинии.
— Разве мне можно?
— Конечно, нельзя. — Генарр отрицательно покачал головой. — Но кому до этого дело? Прочти.
Юджиния быстро пробежала сообщение и удивленно подняла глаза:
— Чужой корабль? Собирается высадиться здесь?
— Во всяком случае так говорится в сообщении, — кивнул Генарр.
— А как же Марлена? Она же там, снаружи, — испуганно сказала Юджиния.
— Эритро ее и защитит.
— Почему ты так уверен? Это может быть совсем чужой корабль, которым управляют какие-то иные существа. А вдруг Эритро не властен над ними?
— Мы тоже были совсем иными для Эритро, но он легко справился с нами.
— Я должна идти к Марлене.
— Какой смысл…
— Я должна быть с Марленой. Пойдем со мной. Ты мне поможешь. Мы уведем ее на станцию.
— Если на корабле прилетели всемогущие злобные завоеватели, мы не спасемся и на станции.
— Зивер, сейчас не время рассуждать. Пожалуйста, я прошу тебя! Я должна быть рядом с Марленой.
Глава 87
На борту «Суперлайта» изучали только что полученные фотографии.
— Невероятно, — сказала Тесса Вендель и покачала головой. — Вся планета абсолютно пуста. Только вот этот купол…
— Детектор обнаруживает интеллект повсюду, — нахмурила брови Мэрри Бланковиц. — На таком расстоянии ошибка исключена. Пустая или не пустая, разум здесь есть.
— Но самый интенсивный сигнал дает купол? Я права?
— Да, капитан. Самый интенсивный, самый заметный и самый знакомый. Вне купола, на поверхности всей планеты есть небольшие различия, но я не знаю, что они означают.
— Мы встречались только с интеллектом человека, так что неудивительно… — начал Ву. Вендель прервала его:
— Вы считаете, что интеллект вне купола принадлежит не человеку?
— Какой же другой вывод можно сделать, если мы все единодушно решили, что человек не мог прорыть норы под всей поверхностью планеты?
— А купол? Там человеческий интеллект?
— Это совсем другое дело, здесь нетрудно разобраться и без плексонов Мэрри Бланковиц. На крыше купола видны астрономические приборы; значит, весь купол или его часть — это астрономическая обсерватория.
— А чужой интеллект не может интересоваться астрономией? — насмешливо поинтересовался Джарлоу.
— Может, конечно, — ответил Ву, — но для этого он скорее всего воспользуется собственными приборами. Я же вижу на куполе устройство, которое поразительно напоминает компьютеризованный инфракрасный сканер того типа, что не раз попадался мне на Земле. Давайте рассуждать здраво. Забудем на минуту о природе и особенностях интеллекта. Здесь находятся приборы, построенные в Солнечной системе или собранные из деталей, которые были изготовлены в Солнечной системе. В этом сомневаться не приходится. Я не могу себе представить, чтобы чужой разум, не имея никаких контактов с человеком, смог создать такие приборы.
— Хорошо, — сказала Вендель. — Я согласна с вами, Ву. Какой бы ни была эта планета, под куполом живут или жили люди.
— Не люди вообще, капитан, — раздраженно вставил Крайл Фишер, — а роториане. На этой планете не может быть других людей, кроме роториан, если не считать нас, конечно.
— Это тоже загадка, — заметил Ву.
— Купол слишком мал, а на Роторе, вероятно, было несколько десятков тысяч человек, — уточнила Мэрри.
— Шестьдесят тысяч, — пробормотал Крайл.
— Шестьдесят тысяч никак не могут разместиться под этим куполом.
— Во-первых, — возразил Крайл, — здесь могут быть и другие сооружения. Нельзя заметить все важные объекты, даже если мы оглядим планету тысячу раз.
— Но только здесь изменяется тип плексонов. Если бы на планете были другие такие сооружения, я бы их не упустила, — сказала Мэрри.
— Нельзя исключать и другую возможность, — продолжал Крайл. — Быть может, мы видим только ничтожную часть большой системы, которая, судя по данным Мэрри, распространяется на многие километры под поверхностью планеты.