– Ну, пожалуйста! – умоляюще протянула самая маленькая.
Я грохнул пустой пивной кружкой о стол и уперся в столешницу кулаками.
– Вы не понимаете, когда говорят «нет»? Убирайтесь отсюда, пока я не оторвал вам головы!
Извергини и не думали сдаваться.
Средняя с мольбой уставилась на меня.
– Прошу, скажите хотя бы, где можно найти Скива?
– У него отпуск, и я никому не позволю мешать ему и отвлекать всякими капризами. Лучше запишитесь в летнюю школу.
– Но это очень важно! – пропищала самая маленькая.
– Так же, как и его занятия! – отрезал я. – Еще раз повторю: даже не думайте об этом.
– Мы готовы заплатить, – сообщила самая высокая.
– Ему этого не нужно, – сказал я и для большей убедительности скрестил руки на груди.
За последнее время мне пришлось приложить немало усилий, чтобы Скива никто не беспокоил, пока он намерен оставаться вне пределов досягаемости. И что бы ни сказали эти три модные штучки, ничто не могло убедить меня изменить решение.
– Но его помощь действительно нужна, – умоляла самая высокая. – Нам просто необходимо научиться выживанию…
– Тише! – предостерегающе перебили ее подруги.
– Если вы разрешите хотя бы просто поговорить с ним, – жалобно произнесла самая маленькая, умильно хлопая золотистыми глазками, – тогда он поймет, почему требуется его поддержка.
– Мне жаль, что вы зря потратили свое драгоценное время, дамы, – непреклонно сказал я и отвернулся.
Интервью окончено. Я попросил, чтобы мне подлили еще пива. Официант подбежал к столику и наполнил наши кружки из кувшина.
Я с наслаждением сделал большой глоток.
– Ну что, Гвидо, ты уже побывал в новом ресторане Джинни?
Представитель Синдиката подозрительно оглядел наших непрошеных собеседниц, но тем не менее проворчал:
– Слишком уж ядрено на мой вкус. Хотелось бы сохранить зубную эмаль.
Извергини отошли в сторонку. Они стояли посреди грязного трактира, напоминая кляксу яркой свежей краски на ржавом мусорном баке. Этакая неоновая вывеска для бандитов и карманников, сообщающая о том, что в помещении находятся три легкие жертвы. И слепой заметил бы, что их необходимо просветить по поводу личной безопасности, но это меня не касалось. Почти не касалось. И все же я одарил угрожающим взглядом несколько бандитских рож, имеющихся в зале, давая понять, что этих барышень трогать опасно, какими бы наивными они не выглядели. А то их еще побьют в драке, и местный народец решит: а вдруг изверги на самом-то деле вовсе не такие крутые?..
Девицы все еще продолжали похныкивать. Мне было плевать. Я не собирался нарушать уединение Скива ради трех разодетых модниц.
– Что же нам делать? – взвыла самая высокая из подружек. – Мы не сможем подготовиться! После того как предки засунули меня в МИИ за пять тысяч золотых за семестр, я не могу найти наставника, когда встает вопрос о жизни и смерти! Мои родители заплатили бы сколько угодно, лишь бы раздобыть Великого Скива!..
Я нарочно отвернулся в сторону, но мой идеальный слух зацепился за слова «пять тысяч золотых», и с этого момента барышни целиком завладели моим вниманием.
– А тебе самому нравится кухня Джинни? – спросил Гвидо.
Я поднял указательный палец в знак того, чтобы он подождал со своим вопросом, и поинтересовался у высокой извергини:
– Сколько-сколько стоит образование в МИИ?
– Пять тысяч,– повторила она, поворачиваясь ко мне. В глазах блестели слезы отчаяния. – За семестр. Плюс учебники и ручки с тетрадками… Плюс мое проживание и карманные расходы – больше пятнадцати тысяч в год!
Хотя я сам и не видел, но почувствовал нутром, что над моей головой зажглась зеленая лампочка жадности.
– Присядьте, дамы, – нежно промурлыкал я. – Знаете… возможно, Великий Скив найдет немного времени, чтобы помочь вам. За разумную цену.
– Слышь, Ааз! Босс говорил, чтобы мы…
– Дай дамам шанс, Гвидо, – перебил я, пресекая поползновения моего приятеля помешать.
Черт возьми, было бы грешно упустить удачно представившуюся возможность срубить «капусты». Мой внутренний денежный счетчик на всю громкость наяривал сладостную мелодию «Деньги идут косяком». Предо мной были дочки олигархов, или даже еще круче.
Извергини уселись на скамейку, с надеждой поглядывая на меня.
– Должен предупредить заранее: услуги Скива Великого стоят недешево. Он лучший из лучших, поэтому берет плату, сообразную его умениям. И статусу.
Внучатая племянница понимающе кивнула.
– Бабуля Вергетта нас предупреждала. Так сколько конкретно он берет?
– Ну, плата идет за суммарную работу нашей компании, – невинно произнес я, предупреждая возможный протест со стороны Гвидо. – Плюс процент на дальнейшее ее развитие. Как насчет, скажем, пятисот в неделю?
Троица облегченно вздохнула.
– Со всех? – спросила высокая.
– С каждой.
– Ни за что! – возмутилась средняя.
– Либо соглашайтесь, либо уходите! – прорычал я. – Великий Скив не работает со скрягами!
– Нет, нет! – запищала самая маленькая. – Как насчет трехсот с каждой?..
Я довольно ухмыльнулся. Вот теперь беседа пошла в выгодном для меня направлении.
ГЛАВА 2
Когда преподавание навлекало беду?
– Скив! Прекрати немедленно! – приказала мне Банни; гнев перекосил ее красивое личико. – Они слишком розовые.
– Ты уверена? – спросил я и прекратил усиливать цвет, после чего отступил на пару шагов назад, чтобы лучше рассмотреть собственное творение.
– Конечно, уверена! Они же пентюхи, а не бесы!
Я уставился на изображение. Его источником была «Бетина», персональный коммуникатор Банни размером с морскую раковину. Эта милая штучка была красного цвета и легко помещалась в ладони. Я включил ее, используя простейшую магию, чтобы прикрыть стены, облезлую краску и обшарпанные деревянные балки старого трактира. В тени спроецированных мною ореховых деревьев в драматических позах застыли фигуры, облаченные в богатые одежды, которые были тут явно не к месту, да и не ко времени тоже. Судя по долетавшим до меня высокопарным фразам, мужчина в лосинах с подвязками клялся в вечной любви девушке с длинными косами, одетой в облегающее платье с декольте, которое не могло не привлекать мое внимание. Старик в долгополом плаще и тюрбане – очевидно, отец девушки – был явно против их союза. Все трое были с Пента – представители моей расы. Справедливости ради вынужден признать, что их кожа получилась скорее оттенка фуксии, то есть не была похожа на обычную пентюховскую – в диапазоне от светло-бежевого до темно – коричневого.
Я нехотя мысленно убавил яркость моей щедрой палитры. Банни нетерпеливо постучала ногой по полу.
– Теперь лучше? – осведомился я.
– Пока нет.
– А так?
– Нет.
– А так?
– Нет.
– Так?
– Нет!
– Так?!
– Нет!.. Да! – наконец-то соизволила согласиться Банни. Она окинула взглядом получившийся результат и удовлетворенно кивнула. – Хорошо. Теперь сделай им головы поменьше.
– Банни, они и так нормально выглядят, – возразил я. – Так лучше видно выражение лиц.
Гнев моей помощницы был уже готов водопадом обрушиться на мою голову. Я тут же вернулся к своему шедевру и начал пристально изучать творение собственных рук. И вновь был вынужден признать, что Банни права. Люди действительно напоминали леденцы на палочках. Лично я находил в этом некоторое преимущество, потому что когда в последний раз смотрел спектакль, актеры находились так далеко, что физиономий было не разобрать, а об эмоциях лицедеев приходилось судить исключительно по голосу.
Когда пропорции пришли в норму, стало казаться, будто в старой придорожной гостинице помимо нас собралась целая толпа народу. Мне такой эффект даже понравился. Вот только декорации, на фоне которых происходило само действо, выглядели что-то уж больно фантастическими.
– Можно поменять антураж, – предложил я, выставив ладони большими пальцами вверх, чтобы получился прямоугольник. – Будет похоже на настоящий лес.