Продолжили разговор у Димы в палате, когда оба кое-как улеглись на одной маленькой кровати. Как оказалось он впервые очнулся только час назад, полностью выкачал поток энергии и ухитрился себя почти заморозить. Отогревался два дня в бессознательном состоянии. Шел ко мне, а я к нему. У дураков мысли сходятся, всегда так думала.
Дима действительно выглядел уставшим. Прикрыл глаза, но со мной разговаривал, лапу свою повалил мне на грудь, тяжеленная придавила к кровати, но я не ворчала, слишком было хорошо от его близости. А Дима подобным образом как бы держал рядом с собой и носом ухитрялся пощекотать за ухом, это абсолютный максимум его движений.
И вдруг возник вопрос. От чего Дима не получал урона ни от пуль, ни от молний? Любимый рассказал, что это Санек самостоятельно провернул за его спиной, когда Дима в отключке был после операции- восстановления рук. Польски соединил их тела. Поскольку у Санька непробиваемая кожа, то теперь и у Димы почти не пробиваемая броня.
И вот тут я поняла, что я дура! И меня вновь обвели вокруг пальца, как маленькую девочку, но сил чтобы орать не было, поэтому я ворчала ему в шею злобно:
— Значит, вот почему ты с такой легкостью сиганул в Белесье? Потому что тебе бы ничего не было? — я шипела очень тихо, как обычно гадюки шипели, прежде чем вцепиться и брызнуть ядом в жертву.
— Аня, я без ума от тебя, но я не дебил! — коротко сказали мне в шею, чувствовала как улыбался, водя губами еле заметно по шее, как становилось сразу «чувствительно» всему телу от его будоражащих прикосновений.
— Ах, значит это я дебил! — еще тише прошипела я, пытаясь игнорировать едва заметные теплые поцелуи за ухом. Здесь будто прозвучала барабанную дробь и теперь надо было перейти на ультразвук от злости, но раздался звонок или звук смс.
Дима не охотно перевернулся на другой бок, схватил телефон и прочитал сообщение:
— Выгляни в окно.
Так написано в смс? Я прошла к окну, задернула шторы. Как хорошо третий этаж, боюсь не скоро смогу подняться выше, чем на третий.
— Посмотри, — я улыбнулась, приглашая Диму. Он покряхтел но поднялся, слегка приобняв меня за плечо.
Моя Алиса с букетом цветов, Саша, рядом с ней Польски, вальяжно положив руку на ее талию что — то шептал и посмеиваился. Моя старшая сестра делала вид, что ей безразличны словоизлияния парня. Следом Польски обернулся в другую сторону и скорее всего попросил закурить у Беатриче. Тот дал сигарету и помог прикурить, а затем передал сигарету Колдуну. Я надеюсь, это обычные сигареты, а не наркотики!? Рядом с ним Маша, потом Кристина и Волчица. Между последними девушками стоял, в жизни бы не подумала. Младший Барс и что-то обоим девочкам шептал. Кристина подпустила к себе представителя мужского пола? А замыкал строй Виталик, который в этот момент увидел нас в окно и приветливо помахал.
— Где увидишь подобное разнообразие Бастардов и Аристократов? — повернулась я к Диме.
— Да, — согласился Дима. — А еще в наших рядах Баллиец!
— Точно.
Мы смотрели в окошко, пока ребята начали суетиться и что-то делать на асфальте. День был солнечный, от того очень приятный и заставлял ребят улыбаться. Сейчас Маша присела на корточки и, взяв в руки похоже мелок, принялась изображать из себя художника. Остальные посматривали на нее и что-то говорили будто диктовали.
— Ну и чем всё закончилось? — спросила я у Димы, пока наблюдала за изобразительным искусством теперь в исполнении Кристины.
— Медицинские центры уничтожены, корпорации уничтожены, почти все зверята уничтожены, город полуразрушен, много жертв, НО! Шмонт и Трески мертвы. А мне восстанавливать это дерьмо…
— И кто победил? — вопрос на засыпку.
Вместо ответа Дима улыбнулся глядя вниз через окно, мягко развернул меня туда и указал на рисунок:
Те, кому принадлежит народная любовь, — пояснил Дима, а я рассмотрела крупный рисунок, изображенный на асфальте. Розовое сердце, внутри него слева — голубая буква Х, справа — бордовое W. Раньше между нашими буквами всегда ставили знак vs, означавший прямое сопротивление. Теперь между буквами мы различили знак +.
Врач не смог прогнать меня из палаты Димы, и мы всё время разговаривали, поскольку ничем приятным не могли заняться, когда у нас подобная минутка свободная появится поговорить? Выздоровеем и начнется, а в тот день много разговаривали, иногда на повышенных тонах, иногда осторожно, трепетно, боясь обидеть другого.
Споры возникали на пустом месте, к примеру какую фамилию взять после свадьбы. Я хотела Вильмонт оставить, мне сразу по шеям надавали, и сказали тогда уж брать тройную фамилию. Ананина-Вильмонт-Хаски. А потом Дима заявил, что Ананина его первая любовь, а на мне он женится исключительно ради денег.