Отдаленные шаги и голоса расслышала по коридору, но не обратила особого внимания.
— Я звезда КЛИКа? — поинтересовалась у Миши. Спиной оперлась о белую стену, руки спрятала под грудью, Миша покачал отрицательно головой и встал возле меня сбоку, плечом опираясь на вертикальную твердую поверхность. Я смотрела в пол и на свои тапочки, а начальник сбоку мельтешил, похоже на лицо мне поглядывал.
— Нет, нормально, — насмешливо поведал. — Кто ты думаешь позволит Дмитрия увидеть в нелицеприятном виде? Молчание гробовое, не волнуйся, скандалы ему не нужны.
Честно, я выдохнула более весело. Немного стало спокойнее дышать, словно кто-то до этого момента сжал горло двумя руками, не сильно, но мало приятно, а теперь отпустил. Дышать однозначно стало легче.
— Мне… — услышала голос Миши, тихий, немного хрипловатый и почти на ухо, затем увидела, как рука его поднялась. На этот жест вздрогнула от неожиданности.
— Мне не нравится выполнять роль предмета. Ты стене, возле которой стоишь, уделяешь больше внимания, — голос его звучал без привычного веселья или улыбки. Пальцами Миша прикоснулся к моим мокрым прядям волос, лежавшим на плечах и спереди на открытом участке кожи.
Одна мокрая прядь волос прилипла к шее и спадала через ключицу вниз на грудь и на халат. Миша прислонил сгиб указательного пальца на эту дорожку из волос в районе горла и повел вниз. Давил слегка, я взгляд машинально опустила вниз, чтобы видеть это. От мокрых волос отделилась капелька вода и медленно стекла в ложбинку между грудями. С высоты роста Миши вид хороший на разрез халата.
Не знаю отчего стало зябко, от капли воды, от прикосновения пальцев или взгляда, которым Миша явно следил за мокрой дорожкой на моем теле.
Голоса стали совсем близки и я распознала несколько известных. Шагипро звучали совсем близки. Хотелось машинально гордо выпрямиться, но это бы показало насколько я занервничала, разглядев среди нескольких людей два белых пятна…Это два белых пятна и я их не вижу.
Продолжали с Мишей стоять, как и до этого, пока возле нас не остановилась маленькая группка.
Первым поздоровался Виталик, он прошел К Мише и пожал тому руку, а мне улыбнулся. Остальные позади него в разнобой поприветствовали нас. Не смотреть выше, не смотреть. Там пустое место. Два белых пятна и я не хочу их видеть. Одно с голым торсом и закинутым полотенцем на плечо. Я его не вижу, не вижу.
А видела одну Имину, вот у кого видно хорошее настроение, она в сжатый кулачок покашливала, словно прогоняла смех, который норовил вырваться из нее.
— Протрезвела? — насмешливо спросил мне столь раздражающе знакомый голос.
ээээ. Что простите?
Удивилась вопросу и посмотрела на Хаски. У него всегда очень тяжелый взгляд, сложно ему противиться, но я постаралась не отводить и ответить молчаливым сопротивлением.
О! Как мы заговорили! Его за руку крепко держала Юлия. Весь мой стыд мигом испарился в пространстве и следов не оставил после себя.
Ответа на свой тупой вопрос-подкол Дмитрий Сергеевич не дождется, наклеила улыбку от одной щеки до другой. А потом резко перевела взгляд на Мишу, стоявшего рядом, и обратилась к нему тихонечко, но если бы люди пожелали могли услышать:
— Миш, двадцать минут дай, а потом будем делать все, что пожелаешь…
С этой фразой открыла дверь в номер, не в силах терпеть это напряжение.
Солнечный день манил поваляться на песочке и подкоптить крылышки. Я бледная, как труп. Нет. Трупы скорее желто-белые еще и вонючие, а я вроде вкусно пахла после душа. Кстати, о душе и капельках воды Михаил Андреевич кажется что-то мне важное сказал. Я обещала ему одно свидание не больше, что это за распускание рук началось? Разве я давала ему повод на что-то надеяться? У нас был один поцелуй и то давным давно.
Сашка не вернулась в номер, неужели мужика нашла? Когда она разведется? Я, конечно, сестру люблю, но как-то она по рукам пошла после Дмитрия Сергеевича.
Лежала я на полотенце и загорала, только и думала о вчерашнем концерте. Стыд может немного в отдаленном уголке души и горел, но основная мысль не доходила до моего сознания.
Причем здесь ублюдок? Он что не женился бы на мне?
Глаза горели от слепящего, белого песка под лицом. Я раздувала эти песчинки, лежала на животе и нечем было заняться, поэтому и смотрела за перемещением песка от моего дуновения. Спину нещадно жарило солнце.