Наше перемещение нарушилось очень яркими вспышками, а потом я вздрогнула от громких звуков — взрывов. Над головой загорелось небо несколькими цветами и продолжало взрываться то тут, то там.
Мы наблюдали, задрав головы, как голубые, розовые цвета раскрашивали небо и меняли его цвет. Огни падали-падали и образовывали неизвестный рисунок. И через пару секунд я поняла, что это за рисунок, а нет… скорее предупреждение — «5 дней».
Я обернулась к Хаски, видимо синхронно. Порой наши мысли очень совпадали. Я буквально прочитала в его насмешливом прищуре глаз вердикт друзьям — Дебилы они у нас.
Даже дышать стало тяжелее, пока чувствовала спиной взгляд хищника сзади. Между нами всё завершилось, он отступил, отпустил меня. Наша история ненависти закончена.
— Не знаешь, зачем они придумали это всё? — спросила, когда мы зашли внутрь домика, Дима снял шлепки, он был в одной футболке, ему в принципе какая разница, взял и подогрел собственное тело.
Хаски почти не смотрел на меня, лишь мельком взглянул и отвернулся, как когда-то в те моменты, что мы еще не познакомились в спортзале, когда он не замечал простых людей, и меня считал обыкновенным Бастардом, не стоящим внимания. Сегодня Дима почти не смотрел на меня, не настолько пристально и внимательно взглядом хищника.
Маска это или нет? Или он действительно забыл? Как ужасную фантазию оставил во сне?
— Не знаю. Если это шутка, то плохая, — ответил Хаски. — Они изъявили желание со мной справить праздник, я так и быть согласился, но как оказалось, это был какой-то непонятный ход…это странно.
Мысленно согласилась. А мой сосед по домику прошел к камину, в котором огонь мелко подрагивал, словно на него кто-то дул со стороны.
— Тебе холодно? — спросил, но ответа будто не ждал, подкинул поленьев аккуратным движением. Искры невольно вырывались после того, как деревяшки падали на горящие угли.
— Нормально, — отделалась сухо на его действия.
Пуховик сняла, разулась, стараясь не смотреть на раздражавшее белое пятно майки. Но боковым зрение замечала, как Дима поднял ладони к пламени, сделав его сильнее. Энергия красиво обрисовала небольшой участок воздуха от ладоней до поленьев, а потом растворилась, когда подожгла деревянные бруски.
Не могла здесь находиться, пространство давило, чужие руки сжимали горло, выбивали воздух из легких. Не в состоянии бороться с этим состоянием, оно всегда брало в плен рядом с Хаски. Мечтала остаться одной в теплой кровати, под защитой, чтобы никто не смел трогать или смотреть.
Сумку подхватила, которую Хаски оставил на диване, и быстрым шагом направилась к лестнице. Потом бегом рванула.
Машинально забежала на третий этаж, который мы когда-то делили с подружками, и сразу поняла поспешность решения. Хаски судя по всему на втором, а на третьем всего две комнаты. Та, которую делили мы с Волчицей и вторая- где были Маша с Кристиной.
Та, где я обитала с Волчицей — я помню скрип кроватей, помню движения Димы во мне, я помню, как сжег запястья на руках. Как не спрашивая брал…брал. брал…. как безвольную рабыню, ничтожную тварь, не смевшую сказать «нет» господину.
Открыла эту вторую комнату, где обитали Кристина тогда с Машей и швырнула сумку со всей дури на кровать, та остановилась только возле подоконника и белой шторки.
Я опять вспоминала тот ужас. Взлохматила волосы от негодования, хотелось их с корнями выдрать, достать эти мысли из головы, убрать их. Поджечь и чтобы ни одного уголька не осталось после сожжения.
Телефон оставила в куртке, но вниз больше ни ногой. В сумке планшет, на нем проверила связь — естественно не работает. И кто нам заблокировал сеть? Конечно, Капрал разведывательной службы!
Даже в Клик не могу зайти.
Итак мы находимся на территории Белесья, на выходах охранные пункты Виталика. Выйти мне или Хаски охранники не могут запретить, это как бы не в их власти. Никто не осмелится, значит, ворота просто закрыты для всех. Я видела здесь людей, вероятно и они погребены вместе с нами в снежном мире Белесья.
Территория охраняется также энергетическим куполом. Переместиться не смогу, к тому же умею лишь на небольшие расстояния, максимум километр. По всему периметру стоит высокий забор с острыми шпилями. Я — не я, если не попробую перелезть его. Пять метров делов. Перелезу, а дальше что? Машина у меня здесь.
О! Всевышние силы, я убью подружек! Найду и убью! Потом воскрешу и заново убью. Итак пока злость не пройдет.