Вообще же дневной отдых оказался весьма утомительным — дитя-неудобство позволило леди Маккон подремать урывками и только на одном боку, лицом к окну. И когда через это окно в комнату влез грабитель, очень удивилась. Сюда, средь бела дня?
Вот странное дело! Во-первых, какой вор, будучи в своем уме, проделает такой долгий путь? В Лондоне ограбить кого-нибудь гораздо проще. Во-вторых, если уж злоумышленник оказался по соседству, к чему забираться в замок Вулси, логово оборотней? С дороги отлично виден небольшой, но богатый загородный особняк кого-то из придворных ее величества. И в-третьих, для чего с риском для жизни лезть в башню, а не в окна гостиной на первом этаже?
Однако фигура в маске изящным экономным движением перебралась через подоконник, восстановила равновесие и выпрямилась — легкий силуэт на фоне плотных занавесок, которые не могли полностью отсечь свет яркого солнца. Незваный гость резко выдохнул при виде леди Маккон, которая приподнялась на локте и уставилась на него. Он явно рассчитывал, что спальня окажется пуста.
Леди Маккон повела себя куда менее сдержанно. Она испустила крик, который мог бы поднять мертвого. В данном случае практически так и произошло, хотя ее супруг не являлся щенком, который из-за недавней метаморфозы и недостаточного контроля над собой спит весь день напролет без задних ног, просто, когда он сильно уставал, разбудить его мог только очень громкий звук. Алексия не обладала особыми дарованиями, тем не менее мощи ее легких оказалось достаточно, чтобы издать трубный вопль и справиться с задачей. Резонно было бы ожидать появления взволнованной прислуги и клавигеров, однако пара очень неловких ситуаций приучила обитателей замка игнорировать любые странные звуки, доносившиеся из опочивальни лорда и леди Маккон. Впрочем, и одного разгневанного альфы-оборотня хватило бы на целую шайку разбойников.
Вор метнулся в дальний угол комнаты, к шкафу Алексии, открыл разом несколько ящиков, выхватил из одного кипу бумаг и быстро сунул в мешок. Алексия скатилась с кровати, кляня себя за отсутствие проворства, и устремилась к незваному гостю одновременно с мужем. Коналл, которого яркое солнце, внезапное пробуждение от глубокого сна и неожиданность происходящего сделали неуклюжим, запутался ногами в постельном белье, неистово закружился на месте, будто громоздкий и эксцентричный танцовщик, и лишь потом, взяв тело под контроль, бросился на неизвестного. «Будет знать, как вечно наматывать на себя все одеяло!» — удовлетворенно подумала Алексия.
Вор между тем, мудро определив слабое звено в лице леди Маккон, бросился к ней и, оттолкнув, кинулся к окну. Алексия лягнула злоумышленника, ощутив сопротивление плоти, но удар оказался недостаточно силен, а результат — плачевен: леди Маккон потеряла равновесие и упала, подвернув вдобавок щиколотку.
Вор выскочил наружу, умудрившись развернуть над собой некий усиленный металлической нитью плащ, который превратился в парашют. Благодаря ему злоумышленник мягко опустился с высоты пятого этажа на землю. Не заметив, в насколько затруднительном положении оказалась его барахтающаяся на полу жена, лорд Маккон сиганул следом.
— Нет-нет, Коналл, не смей… — Но слушать возражения Алексии было некому, потому что граф Вулси уже выскочил в окно.
Конечно, оборотень может упасть с такой высоты и выжить, но при этом не обойдется без серьезных повреждений, особенно средь бела дня.
Сильно обеспокоенная Алексия, извиваясь, доползла до окна и с помощью табуретки и подоконника встала на здоровую ногу. Ее муж прыгнул под таким углом, чтобы приземлиться на крыше главной башни замка, спустился на три этажа вниз и устремился за нарушителем спокойствия. Голяком. Однако злоумышленник оказался отлично подготовлен к поспешному бегству. У него был моноцикл с маленьким паровым пропеллером, который несся по пересеченной местности с поразительной быстротой.
Солнце в небе светило вовсю, поэтому лорд Маккон не мог перекинуться, но даже скорости, которую волк-оборотень способен развить после заката, пожалуй, не хватило бы, чтобы нагнать это колесо. Коналл успел пробежать существенную дистанцию, прежде чем понял это и остановился. Алексия наблюдала за происходящим из окна, размышляя над тем, что охотничий инстинкт порой не выдыхается сразу, ему требуется для этого некоторое время.
Она раздраженно цокнула языком, повернулась и уставилась на шкаф (казалось, до него целая миля, преодолевать которую придется исключительно ползком), пытаясь сообразить, что именно было похищено. Что вообще, скажите на милость, хранилось в том ящике? Распаковав вещи после свадьбы, Алексия совершенно точно больше туда не заглядывала. Насколько ей удавалось припомнить, в ящике вроде лежали старые письма, личная корреспонденция, приглашения на званые вечера и визитные карточки. Какого лешего кому-то пришло в голову украсть такое?
— Если откровенно, муженек, — проговорила она со своего поста у окна, когда Коналл вскарабкался по многочисленным лестничным пролетам обратно в спальню, — для меня загадка, как ты ухитряешься скакать вот эдак чокнутым зайцем и не покалечиться.
Лорд Маккон фыркнул и принялся очень осторожно обнюхивать шкаф.
— Ну так и что лежало в этом ящике?
— Я не могу толком вспомнить. Вроде бы какие-то светские послания времен моего девичества. Воображения не хватает, зачем они кому-то, — Алексия нахмурилась, пытаясь пробраться к здравому смыслу через трясину затуманенных беременностью догадок.
— Думается, те, кого интересуют секретные документы, скорее стали бы охотиться за твоим портфелем.
— Вот именно. Что ты там вынюхал?
— Немного смазкой пованивает, небось из-за парашюта этого странного. Больше ничего определенного. Ну и тобой, конечно, тоже весь шкаф пропах.
— М-м, и как же я пахну?
— Слоеной выпечкой с корицей и ванилью, — без промедления ответил Коналл. — Всегда. Вкусный запах. — Алексия заулыбалась. — А ребенком не пахнет. Мне никак не удается учуять запах этого мальца. И Рэндольфу тоже. Странно это.
Улыбка Алексии увяла. Ее муж продолжил исследовать ящик.
— Полагаю, придется вызвать полицию.
— Не понимаю зачем. Это же просто старые разрозненные бумажки.
— Но ты их хранила! — граф был смущен.
— Да, однако из этого не следует, что они важны.
— А-а, — понимающе кивнул он, — это вроде твоей многочисленной обуви.
Алексия предпочла проигнорировать последнюю реплику.
— Должно быть, их украл какой-то мой знакомый. Ну или организовал кражу.
— Хм-м? — задумчиво опустился на кровать лорд Маккон.
— Я видела, как он вылез из окна. Его интересовал именно этот ящик. Думаю, он не ожидал нас застать, потому что слишком испугался, когда увидел меня. Скорее всего, он близок с Лунтвиллами или знаком с кем-то из обслуги Вулси, раз ему известно, где наша спальня и что мы обретаемся в городской резиденции.
— Либо он пытался сбить нас со следа. А пожаловал за чем-то другим. Или натворил что-нибудь, никак не связанное с этими бумажками.
Алексия задумалась, по-прежнему стоя на одной ноге, как цапля, и опираясь на подоконник.
— Более вероятно, он хотел добыть компромат. А потом шантажировать нас или продать газетчикам. С тех пор как мы с тобой воссоединились, ничего скандального не происходит. Недотягиваем мы до уровня старика Твиттергэддла и его «Дамского щебета».
— Ну, пустые домыслы ни к чему нас не приведут. Может, он вообще залез не в ту комнату или не в тот ящик. А теперь почему бы нам не вернуться в постель?
— Ах да, с этим возникли кое-какие сложности. Понимаешь, моя щиколотка отказывается служить мне так, как это было задумано природой, — Алексия слабо улыбнулась Коналлу, и тот впервые за весь разговор заметил ее нелепую позу.