— Там кое-кто в дверях стоит, — он поставил снимок, который теребил до этого, и повернулся ко входу, сложив руки на груди.
Его супруга взялась за свой парасоль.
Призрачная дама была в замешательстве. В последнее время она часто пребывала в этом состоянии. Все до последнего ушли, исчезли, одна она барахталась в своем безумии, теряя время посмертия в тиши эфира. Нити ее истинной сущности ускользали. И, умирая во второй раз, она не видела подле себя ни одного дружественного лица.
Она помнила, что у нее оставалось нечто незаконченное. Может, это была ее жизнь?
Она помнила, что должна еще что-то сделать. Возможно, умереть?
Она помнила, что что-то было не так. Она ведь пыталась это исправить, разве нет? Но какое ей дело до живущих?
Неправильно, все было неправильно. Она была неправильной. И скоро ее не будет вообще. И это тоже неправильно.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
В КОТОРОЙ ПРОШЛОЕ УСЛОЖНЯЕТ НАСТОЯЩЕЕ
В дверь задней гостиной постучали, и в нее просунулась голова Флута. С легкой любезной полуулыбкой он сообщил:
— К вам с визитом мадам Лефу, мадам.
Леди Маккон аккуратно пристроила парасоль сбоку от кресла, делая вид, будто не получила только что предупреждение от мужа.
— Да-да, Флут, будьте так любезны, проводите ее в парадную гостиную. Я скоро буду. А тут мы не можем никого принимать — эта комната пока что не приведена в приличный вид.
— Очень хорошо, мадам.
Алексия снова повернулась к мужу и поманила его к себе, мол, помоги мне встать. Лорд Маккон поднапрягся и сделал это.
— У-уф, — протянула Алексия, поднимаясь на ноги. — Значит, теперь мне следует добавить лорда Вулси в наш постоянно растущий список мертвых, а потому бесполезных подозреваемых. Если ты спросишь меня, я скажу, что смерть порой является кошмарно неудобной штукой. Нам не под силу выяснить, был он вовлечен в то дело или нет.
— Или какое отношение та история имеет к нынешней угрозе жизни королевы.
Граф небрежно обнял жену одной рукой, чтобы помочь идти и выразить приязнь тем способом, который она имела склонность терпеть. Он наконец научился этому всего-то за неполный год брака.
— Верно-верно, — прильнула к нему Алексия.
В дверь задней гостиной опять постучали.
— Ну что еще? — взревел лорд Маккон.
На этот раз в дверном проеме возникла рыжеватая голова профессора Лайалла.
— Вы нужны, милорд, по делу стаи.
— Ладно, хорошо.
Граф помог супруге проковылять по коридору, оставил ее перед дверью парадной гостиной и последовал за своим бетой в ночь.
— Шляпа, милорд, — с мягким упреком прозвучал из темноты бестелесный голос профессора Лайалла.
Коналл вернулся в дом, снял со шляпной вешалки первый подвернувшийся цилиндр и снова исчез во тьме.
Алексия помешкала перед входом. Флут оставил дверь слегка приоткрытой, и оттуда доносился разговор. Мягкому голосу мадам Лефу отвечал другой, ясный голос эрудированного человека, умудренного годами и авторитетом.
— Мистер Таработти пользовался значительным романтическим успехом. Я частенько задавался вопросом, не обладают ли бездушные опасной привлекательностью в глазах тех, у кого слишком много души. Вы, например, наверняка обладаете ее избытком, и леди Маккон определенно вам нравится, не так ли?
— Право же, мистер Флут, откуда вдруг такой интерес к моим романтическим наклонностям?
Леди Маккон вздрогнула. Конечно, она могла бы опознать голос Флута, просто до сих пор ей не доводилось слышать, чтобы он произносил столько связных слов за один раз. Нужно признать, что Алексия порой сомневалась в его способности сформулировать законченное предложение. Или, по крайней мере, в его желании это делать.
— Будьте осторожны, мадам, — в суровом голосе дворецкого звучал упрек.
Алексия слегка покраснела от одной мысли, что кто-то из ее челяди разговаривает подобным тоном с гостьей.
— О ком из нас вы пытаетесь позаботиться, обо мне или об Алексии? — похоже, мадам Лефу ничуть не возражала против такого неслыханного нарушения правил.
— Об обеих.
— Что ж, прекрасно. А теперь не будете ли вы так добры проверить, как там ее милость? Я в некоторой спешке, а вечер длиннее не становится.
В этот самый миг леди Маккон издала нарочито громкий звук, якобы споткнувшись о порог, и вошла в комнату.
Совершенно невозмутимый Флут, стоявший до этого прямо-таки интимно близко к французской изобретательнице, попятился, словно все происходящее было самой естественной вещью в мире.
— Мадам Лефу, чем я обязана удовольствию вас видеть? Кажется, я лишь только что вас покинула, — Алексия с трудом пересекла комнату.
— Я добыла сведения, которые вы искали. Насчет чайников, — изобретательница протянула ей пачку пожелтевшей по краям старой пергаментной бумаги, толстой и мятой, расчерченной от руки и засунутой в некое подобие гроссбуха. — Тетушка закодировала тут всё своим шифром, но я уверена, при желании вы с ним разберетесь. В целом тут говорится, что в тот год у нее был всего один заказ на чайники, зато большой. Но получила она его вовсе не по каким-то подозрительным каналам, и это самое интригующее. Это правительственный заказ, из Лондона, а финансирование шло через Бюро регистрации противоестественного.
Рот леди Маккон сам собой слегка приоткрылся, и она резко его закрыла.
— Роковой Агент, о котором пишет Айви, из БРП? — она вздохнула. — Ну, я полагаю, тогда лорд Вулси становится первым в моем списке подозреваемых. Должно быть, в то время он занимал нынешний пост моего мужа.
Флут, который как раз закрывал за собою дверь, помедлил на пороге.
— Лорд Вулси, мэм?
Алексия посмотрела на него, широко раскрыв невинные глаза.
— Да. Я начинаю подумывать, что он приложил руку к покушению, которое затевала стая Кингэйр.
Судя по виду мадам Лефу, та совершенно не заинтересовалась сказанным. Должно быть, ее нынешние тревоги перевешивали любопытство, которое могли бы вызвать дела минувших лет.
— Очень надеюсь, Алексия, от этих записей будет толк. Вы не могли бы вернуть их, когда закончите? Я люблю содержать все в порядке. Вы же понимаете это, правда?
— Разумеется.
— А теперь, хоть я и ненавижу вести себя невежливо, мне пора возвращаться.
— Конечно-конечно. И, Женевьева, пожалуйста, постарайтесь отдохнуть, ладно?
— На том свете отдохну, — пожав плечами, сострила изобретательница и вышла из комнаты, но тут же вернулась. — Вы не видели мой цилиндр?
— Такой серый, который был на вешалке в коридоре? — внутри у леди Маккон все перевернулось, причем младенец не имел к этому никакого отношения.
— Да.
— Боюсь, мой муж мог нечаянно в нем убежать. Это какой-то особенный цилиндр?
— Просто это моя самая любимая шляпа. Представить не могу, чтобы она пришлась ему впору, наверняка на несколько размеров меньше.
Леди Маккон об одной только мысли об этом закрыла глаза.
— Да, видок у него, наверно, весьма примечательный. Я прошу прощения, Женевьева. Муж плохо справляется с такими вещами. Как только он вернется, я пришлю вам ваш цилиндр.
— Ничего страшного не случилось, в конце концов, я держу шляпный магазин, — изобретательница улыбнулась, на щеках возникли ямочки, и от их вида Алексия на миг почувствовала странный всплеск удовольствия. Женевьева так давно не улыбалась как следует!
Флут проводил француженку до дверей, но прежде чем он успел вновь приступить к своим привычным обязанностям, леди Маккон призвала его к себе.
— Флут, уделите мне минутку.
Флут подошел и с настороженным видом остановился перед ней. Лицо у него, как всегда, было бесстрастным, но Алексия наблюдала своего дворецкого долгие годы и научилась догадываться о его истинных чувствах по развороту плеч.
— Флут, я никогда не хотела подслушивать разговоры моих друзей или тех, кто на меня работает, и вы, конечно же, относитесь к этой категории. Однако, перед тем как войти в гостиную, я невольно услышала часть вашей беседы с мадам Лефу. Честно говоря, я не знала, что вы на такое способны. Несколько предложений подряд! И некоторые из них довольно едкие.