— Мадам? — плечи дворецкого дрогнули.
У бедняги Флута всегда было неважно с чувством юмора. Леди Маккон перестала его поддразнивать и перешла к сути дела.
— Вы обсуждали моего отца, не так ли?
— В некотором роде, мадам.
— И?
— Мадам Лефу уделяет вам много внимания, это очень заметно.
— Да. Я всегда считала, что у нее такой стиль. Если вы понимаете, о чем я.
— Я понимаю, мадам.
— Но вы считаете, за этим стоит нечто еще?
Плечи Флута напряглись, и вид у него стал такой, будто ему неуютно. Если, конечно, такое вообще возможно.
— Я многие годы наблюдал.
— Да? — вести беседу с Флутом было примерно так же легко, как объяснять теорию противовесов миске с макаронным пудингом.
— За природой взаимоотношений запредельных. Если вы позволите, мадам.
— Я позволю. Продолжайте.
Флут говорил медленно, старательно подбирая слова.
— Я пришел к определенным выводам.
— Относительно чего? — «Мягче, мягче», — твердила себе Алексия. Она никогда не умела терпеливо слушать собеседника, давая ему время добраться до сути, но общение с лордом Акелдамой все же многому ее научило.
— Между теми, кто обладает избытком души, и теми, у кого она вовсе отсутствует, может возникнуть взаимное притяжение.
— Вы хотите сказать, между запредельными и сверхъестественными?
— Либо между запредельными и обычными людьми со сверхъестественным потенциалом.
— Какого рода притяжение? — довольно безрассудно спросила леди Маккон.
Флут выразительно поднял бровь.
— А мой отец… — Алексия притормозила, пытаясь правильно составить предложение. Странное это было чувство — думать, прежде чем говорить. Вот и муж был в этом очень на нее похож, иначе они не смогли бы выносить друг друга. Все знали: Флут не склонен рассказывать о своем предыдущем хозяине, утверждая, будто такие вещи следует держать в тайне, чтобы не усложнять международные отношения и не подвергать опасности империю. Леди Маккон попыталась снова: — А мой отец использовал это притяжение в своих целях?
— Насколько мне известно, нет, — неожиданно Флут сменил тему, подав при этом информацию в совершенно не свойственной ему манере: — Вы знаете, почему тамплиеры отказались от программы разведения запредельных, мадам? — Мозг Алексии попытался переключить передачу, как двигатель паровой машины, оказавшейся на неверном пути. — Им никогда не удавалось полностью контролировать запредельных. Из-за вашего прагматизма. Такие, как вы, ничего не принимают на веру, им подавай лишь чистую логику.
Весьма прагматичная по своей природе Алексия растерялась от того, что обычно немногословный Флут вот сейчас, сию секунду, говорит ей все это.
— Так вот что произошло с моим отцом? Он потерял веру?
— Не совсем веру, мэм.
— Что конкретно вы имеете в виду, Флут? Хватит уже этих недомолвок.
— Он перешел на другую сторону.
Алексия нахмурилась. Она начала подозревать, что в жизни куда меньше совпадений, чем ей казалось раньше.
— Дайте-ка я угадаю. Это произошло где-то лет двадцать назад?
— Скорее около тридцати, но если вы спросите, есть ли связь между тремя определенными событиями, я отвечу — да.
— Вы имеете в виду, смерть моего отца, то, что он отверг тамплиеров, и покушение стаи Кингэйр? Но ведь когда стая пыталась убить королеву, он уже скончался.
— Именно это я и имею в виду, мэм.
От входной двери донесся грохот и громкий стук. Леди Маккон предпочла бы и дальше расспрашивать Флута, но настойчивые звуки определенно требовали внимания дворецкого.
Флут, воплощение спокойного достоинства, выскользнул из комнаты посмотреть, что там за суета. Однако те, кто ее устроил, чуть не снесли дворецкого и ворвались в парадную гостиную с криками:
— Леди Маккон! Леди Маккон, вы срочно нужны!
При ближайшем рассмотрении вторгнувшиеся оказались юношами из окружения лорда Акелдамы — Бутсом и молодым виконтом Триздейлом. Оба выглядели перевозбужденными и растрепанными, что никоим образом не являлось нормой для трутней древнего вампира. Один рукав любимого зеленого сюртука Бутса почти оторвался, а обувь Тиззи выглядела ободранной. В прямом смысле!
— Во имя всего святого, господа, у вас там что-то случилось?
— Миледи, я едва могу это вымолвить, но на нас напали!
— Ну и ну, — леди Маккон сделала им знак подойти ближе. — Не стойте столбами, помогите мне подняться. Чем я могу помочь?
— Понимаете, миледи, на нас напал оборотень.
Алексия заметно побледнела.
— Прямо в вампирской обители? Силы небесные, куда катится мир?
Бутс сказал:
— В том-то и дело, миледи. Мы решили, что лучше всего привести вас. Это существо пустилось во все тяжкие.
Леди Маккон подхватила парасоль и ридикюль.
— Конечно-конечно, уже иду. Пожалуйста, позвольте мне опереться на вашу руку, мистер Бутботтл-Фиппс.
Так быстро, как это только оказалось возможным, молодые денди вывели Алексию из парадной двери и помогли ей дохромать по дорожке среди кустов сирени до дома лорда Акелдамы.
Расписанный фресками сводчатый коридор был битком набит озабоченными молодыми людьми, некоторые из них выглядели еще хуже, чем Бутс и Тиззи. Двое даже лишились своих галстуков, что оказалось воистину ошеломляющим зрелищем. Вся эта публика слонялась туда-сюда и в смятении перебрасывалась репликами, растерянная, но горящая желанием что-нибудь предпринять.
— Джентльмены! — пронзительный голос леди Маккон прорезал гул мужской суеты. Она высоко вскинула парасоль, будто намереваясь дирижировать. — Где эта зверюга?
— Наш господин, мэм…
Алексия застыла в недоумении, слегка опустив парасоль. Лорд Акелдама, безусловно, вампир, но никто и никогда не назвал бы его зверюгой. А денди наперебой объясняли:
— Он ушел и заперся в приемной.
— С этим чудовищем.
— Мне ни за что не хотелось бы ставить под вопрос вкусы милорда, но в самом деле!
— Этот зверь такой неухоженный! Уверен, что у него шерсть на кончиках посеклась.
— Наш господин сказал, что может с ним справиться.
— Сказал, что это для нашей же пользы. Он никого не пускает.
— Ко мне это не относится, — леди Маккон проложила себе путь сквозь толпу идеально скроенных сюртуков и высоких белых воротничков — так какой-нибудь особенно коренастый терьер рассекает свору пуделей.
Молодые люди расступились, и она оказалась перед золоченой дверью, расписанной белыми и лавандовыми завитушками, которая вела в скандально известную приемную лорда Акелдамы. Там Алексия остановилась, глубоко вздохнула и громко постучала рукояткой парасоля.
— Лорд Акелдама? Это леди Маккон. Можно мне войти?
За дверью послышались какая-то возня и вроде бы голос лорда Акелдамы, но прямого приглашения не последовало. Алексия снова постучала. Нельзя же даже при самых катастрофических обстоятельствах взять и ворваться к мужчине без достаточного повода!
Ответом ей был только очень громкий треск. Алексия решила, что его вполне можно счесть достаточным поводом, и медленно повернула дверную ручку. Потом с парасолем наготове со всей доступной скоростью прохромала в приемную и плотно прикрыла за собой дверь. Хоть она и ослушалась приказа лорда Акелдамы, это вовсе не означает, что трутням позволено последовать ее примеру.
Перед ее зачарованным взглядом предстала та еще сцена.
Леди Маккон как-то уже довелось повидать схватку оборотня и вампира, но тогда все происходило в движущейся карете и дело довольно быстро переместилось на дорогу. К тому же в тот раз противники действительно пытались убить один другого. Сейчас все было иначе.
Лорд Акелдама сражался с оборотнем. Тот пребывал в волчьей ипостаси и определенно старался прикончить вампира, щелкая челюстями и направив всю свою сверхъестественную мощь на уничтожение. Однако лорд Акелдама, отбиваясь от волка, явно не стремился к его гибели. Так, его излюбленное оружие — клинок с серебряными гранями, замаскированный под какую-то сделанную из золота сантехническую деталь, — по-прежнему оставалось на своем законном месте над каминной полкой. Нет, в основном лорд Акелдама, похоже, задействовал стратегию уверток, чем только расстраивал и злил зверя.