— Погодите, Алексия! Где же ваш парасоль? — никогда прежде в голосе лорда Акелдамы не звучало так много тревожных нот. К тому же он обошелся без курсива и ласковых прозвищ.
Леди Маккон энергично отмахнулась и закричала в ответ:
— Подозреваю, где-то среди руин их бывшего дома, — после чего она полностью переключилась в режим маджаха. — Значит, так, уважаемые. С меня довольно ваших шалостей.
Графиня обернулась и зашипела на нее. В буквальном смысле слова.
— Что, серьезно? — возмутилась леди Маккон и посмотрела на герцога Гематола. — Желаете, чтобы я привела ее в чувство? — она пошевелила у него перед носом голыми пальцами.
Лорд Амброуз зарычал и прыгнул. Это было одно из тех фантастических проявлений атлетизма сверхъестественных, благодаря которому он оказался между леди Маккон и своей королевой.
— Явно нет. Есть у вас предложение получше?
Герцог сказал:
— Мы не можем допустить, чтобы она стала смертной и уязвимой. Для этого мы сейчас слишком беззащитны.
За их спинами, грохоча по переулку за длинным рядом особняков, останавливалась карета Вулси, запряженная дорожными рыжими, а не парадно-выходными гнедыми. Графиня метнулась в сторону лошадей, будто на свирепого заклятого врага. Лорд Амброуз удержал ее, подскочив сзади и обхватив обеими руками. Жест вышел неприлично интимным. Карета была старомодной, словно пряничной, со здоровенным гербом на боку и как раз той степенью чрезмерного декадентства, которая очень по вкусу лорду Акелдаме. Леди же Маккон всегда считала, что для Вулси она немного чересчур неприличная, созданная, чтобы производить впечатление, а не для скорости и маневренности. Однако Алексия думала, что, какой бы помпезно-уродливой ни была карета, она все равно не заслуживает вампирской атаки.
— Что ж, раз лорд Акелдама не приглашает вас к чаю и на посиделки, думаю, что могу предложить вам отправиться в Вулси. Так сказать, во временное убежище.
Все собравшиеся вампиры, включая даже графиню, которая, казалось, не слишком хорошо осознавала происходящее, замерли и уставились на леди Маккон, словно та вдруг облачилась в древнегреческий хитон и принялась швыряться виноградом.
— Вы уверены, леди Маккон? — спросил один из них почти робко для вампира.
Вперед шагнул доктор, долговязый и хрупкий на вид, который, несмотря на это, держал сопротивлявшегося Джанела так, будто тот весит не больше одной из перьевых метелок-автоматов производства мадам Лефу.
— Вы приглашаете нас к себе, леди Маккон? В Вулси?
Алексия не видела причин для их непроходящего замешательства.
— Ну да. Однако у меня лишь одна карета, а потому будет лучше, если вы поедете со мной вместе с графиней и мальчиком. Остальным придется пробежаться, и постарайтесь не отставать.
Лорд Амброуз посмотрел на доктора Кадаврса.
— Это беспрецедентно.
Доктор Кадаврс посмотрел на герцога Гематола.
— На такой случай нет эдикта.
Герцог посмотрел на леди Маккон и покрутил головой из стороны в сторону.
— Ее брак тоже был беспрецедентным, как и ее будущий ребенок. Эта дама просто в своем репертуаре и действует в соответствии с собственными традициями, — тут герцог двинулся к своей госпоже — опасливо, аккуратно, без резких жестов. — Моя королева, у нас есть одна возможность, — он говорил отчетливо, старательно выговаривая каждое слово.
Графиня Надасди дернулась.
— Есть? — ее голос был пустым и каким-то очень далеким, словно доносился из некой глубокой шахты. Это напомнило Алексии о чем-то, но бузящий младенец внутри и перспектива долгой дороги впереди помешали понять, о чем именно. Графиня посмотрела на лорда Амброуза. — Кого мы должны убить?
— Нет, это добровольное предложение. Приглашение.
На миг графиня Надасди вроде бы пришла в себя, целиком сосредоточившись на лицах трех самых дорогих ей членов роя. Ее опоре. Ее передовом отряде.
— Тогда давайте его примем. Лишнего времени у нас нет, — она огляделась по сторонам ставшим вдруг острым взглядом васильковых глаз. — Это что, прачечная? Куда вы меня привели?
Кивнув леди Маккон, лорд Амброуз затолкал свою королеву в карету Вулси. Быстрее, чем мог уследить глаз смертного, он вынырнул наружу; без необходимости следить за шляпой его движения стали более текучими. Затем он вскочил на облучок, бесцеремонно спихнул сидевшего там вполне респектабельного кучера и сам взялся за вожжи. Глядя на него, леди Маккон подняла бровь:
— Прошу прощения?
— Бывало, я правил колесницами, — объяснил лорд с ухмылкой, которая отлично продемонстрировала его клыки.
— Не думаю, что это одно и то же, — запротестовала Алексия.
Потом в карету забрались доктор Кадаврс с Джанелом. А потом, неохотно, леди Маккон. Ей пришлось некоторое время посражаться со ступеньками, и ни один вампир не предложил ей никакой помощи даже из вежливости и не дотронулся до нее. Оказавшись внутри, она не удивилась, увидев, что вампиры уселись на одно сиденье, оставив второе целиком в ее распоряжении.
Лорд Амброуз хлестнул лошадей, те пустились галопом, слишком быстрым для людных улиц Лондона. Стук копыт по мостовой был ужасно громким, карета, казалось, поворачивала куда чаще, чем привыкла Алексия. Ее живот активно возражал против тряски.
Обычно дорога от центра Лондона до Вулси занимала чуть меньше двух часов (у оборотня в волчьей шкуре, конечно, меньше). Виконт Триздейл как-то хвалился, что проделал этот путь в своей дорогостоящей карете всего за час с четвертью. Лорд Амброуз, похоже, вознамерился побить этот рекорд.
Мостовые в Лондоне достаточно поистерлись, чтобы езда проходила плавно, и хотя лорд Амброуз не покидал Мэйфер сотни лет, он, судя по всему, знал дорогу. Алексия предположила, что у него было предостаточно времени на изучение карт. Выбрав наименее оживленную дорогу, они направились в сторону Вест-Хэма. Однако стоило лишь покинуть город, все пошло вкривь и вкось.
Не то чтобы до сих пор события текущей ночи хотелось сравнить с засахаренными лепестками фиалок, но все же.
Во-первых, и это было хуже всего для леди Маккон, они выехали на сельскую грунтовую дорогу. Прежде такие вещи никогда не беспокоили Алексию чрезмерно, учитывая рессоры и мягкую обивку кареты. Но быстрый темп в сочетании с изрядной тряской не порадовали младенца-неудобство. Через пятнадцать минут такой езды на Алексию снизошло новое телесное ощущение — тупая боль в пояснице. Она даже стала гадать, не повредилось ли что-то там в результате многочисленных падений этого вечера, столь пагубных для ее турнюра.
Потом они услышали крик лорда Амброуза и ощутили едкий запах дыма. Здесь, вдали от маячащих теней городских зданий, при свете полной луны все было видно гораздо лучше. Алексия выглянула в окно, когда один из сопровождавших их вампиров наддал, поравнялся с каретой и прыгнул. Карета не накренилась, но замедлила ход, а ее крыша яростно затрещала от удара.
— Мы что, горим? — леди Маккон села поудобнее, опустила оконную раму и высунула голову в окно навстречу потокам воздуха, пытаясь разглядеть, что творится позади.
Возможно, это было бы непросто, окажись преследователем всадник или другая карета, но штуковина, которая гналась за ними через поля и меж живых изгородей, делала это на восьми гигантских щупальцах. Вернее, на семи, посылая восьмым в карету снопы огня. К тому же она была высотой с многоэтажный дом.
Алексия быстренько втянула голову назад.
— Доктор Кадаврс, полагаю, вашему подопечному надо показаться. Может, тогда мадам Лефу воздержится и не убьет нас.
Карета снова накренилась и поехала быстрее. Вампир на крыше благополучно сбил пламя и спрыгнул. Однако теперь их скорость не могла сравниться с первоначальной — лошади устали, чтобы не сказать — оказались почти загнаны из-за такого жестокого темпа.
Октомат догонял, а до Вулси по-прежнему было ехать и ехать.
Доктор Кадаврс перехватил Джанела и попытался заставить его высунуться в окно, но тот был вовсе не склонен потакать желаниям вампиров. Алексия почти незаметно кивнула сыну подруги, и тогда тот подчинился. Мальчишка высунул наружу не только голову, но и тонкую руку, и принялся отчаянно махать преследовавшей их страхолюдине.