-Не волнуйся, все не так уж плохо, как кажется на первый взгляд. Мне действительно пора. До завтра.
"Девочка, я не хочу тебя отпускать"
-Пока, и... спасибо за рубашку.
Прежде, чем сделать шаг в сторону от Найта, я поднимаюсь на цыпочки, и легко целую его в губы.
Ой... это же должен быть ничего не значащий, благодарный поцелуй... ай-ай-ай... почему я отвечаю на его страстный поцелуй? Мамочки, как хорошо...
Беги, Арина! Арина, беги!
"Дорогой дневник, сегодня я, благодаря моему (с каких это пор он - твой?) Найту, ложусь спать на сытый желудок. Он притащил с собой такое количество еды, что ее хватило бы на целую армию.
Ты меня спрашивал "с каких это пор"?
Я уже до такой степени привыкла жить в ощущении бесконечной боли и всепоглощающей тоски, что перестала обращать на них свое внимание. Когда мой Найт рядом, эти ощущения... уходят. Рядом с ним мне удается вдыхать полной грудью без моих привычных судорог, рядом с ним мне хочется думать о завтрашнем дне.
Когда я, наконец, утолила свой голод, то почувствовала себя сытым сонным котенком. Это внутреннее самоопределение усилилось, когда Найт притянул меня к себе, и я свернулась клубочком между его согнутыми в коленях ногами.
Я млела от ощущения тепла его торса, прижатого к моему боку, от ощущения тепла его предплечья, прижатого к моей щечке, от его пальцев, ласкающих мои волосы. Мне было очень хорошо прислушиваться к тишине в саду, и к тишине внутри себя. Никаких переживаний, никаких терзаний, никаких эмоциональных бурь.
Найт мягко целует мой висок, и мне не удается сдержать свой судорожный вздох. Как же мне донести до него то, что мои непонятные чувства по отношению к нему ничего не смогут изменить? Как же мне сказать ему о том, что Леди Айсберг никогда не растает и никогда не сможет подарить ему то тепло, на которое он заслуживает, и которым он так щедро делится со мной. Как?
Он мягко поднимает к себе мое лицо, и я "читаю":
"Не волнуйся обо мне, не бойся причинить мне боль. Пожалуйста, не беспокойся о моих чувствах к тебе. У меня нет иллюзий в отношении твоих намерений, и у меня нет надежды на то, что ты ответишь мне взаимностью"
-Найт, я...
Он мягко прижимает к моим губам большой палец, и качает головой:
"Не надо, не пытайся подбирать слова, не надо мне ничего объяснять"
Надо:
-Это моя вина.
Он тихо смеется:
"Нет, моя хорошая. Здесь нет виноватого, здесь нет правого. Здесь для меня есть ты и моя любовь к тебе"
Вот так просто - "моя любовь к тебе". В этом его признании нет пафоса Адама или надрыва Вилена. В этом его признании есть только радость от того, что женщина, которую он любит, сейчас здесь, рядом с ним.
Я опускаю глаза, и смотрю на то, как мои пальцы теребят пуговицу на его пиджаке. Арина, почему ты молчишь? Ты что, язык проглотила? А что тут скажешь?
Тихое цоканье поднимает мой взгляд обратно к губам Найта:
"Почему ты вчера убежала? Я что, настолько плохо целуюсь?"
-Нет, я убежала, потому что ты настолько хорошо целуешься.
"Ты - самая противоречивая девочка из всех, кого я знаю"
-А знаешь ты, судя по всему, очень многих.
Ласковое касание щеки, ласковая улыбка, ласковое движение губ:
"Глупенькая моя"
Арина, ты сейчас оторвешь эту пуговицу...
"Не хочу, чтобы ты убегала"
-Тогда не целуй меня.
"Тогда не буду"
Вау... И что это значит? Найт отвечает мне на мой вопросительный взгляд:
"...до тех пор, пока ты не захочешь остаться со мной, вместо того, чтобы спасаться бегством от меня. Я уверен, что смогу прожить без твоих поцелуев, но уже не уверен в том, что смогу прожить без тебя"
Пора сменить тему... Почему? Потому что Найт слишком правильно себя со мной ведет, и слишком правильные слова мне говорит, и еще одно его "слишком" приведет меня к тому, что я захочу и дальше развивать эту тему. А оно мене надо? Нет. Вот то-то же.
-Найт, мне интересно...
"Что?"
-Почему ты никогда не называешь меня по имени?
"Потому что Карина тебе не подходит"
Что-что? Так, спокойно - он не должен видеть степень твоего замешательства.
-И какое же имя мне, по-твоему, подходит?
"Не знаю. Но про себя я называю тебя. Только без обид... Бэмби..."
Мне стало... нехорошо, мне стало... нечем дышать.
-Почему Бэмби?
Найт недоуменно качает головой:
"Ты неправильно прочитала. Не Бэмби, а Бэби*".
Фух, вот это да! Я чуть инфаркт не получила. Вот глупая. Конечно же, он называет меня "Бэби", который ребенок, а не "Бэмби", который олененок.
Интересно, откуда у Найта такие ассоциации?
-Я и Бэби? Где же связь?
"Ты - непосредственная, любознательная и деятельная, как маленькая Бэби. У тебя было тяжелое детство?".
-Что?
Вот это да, Найт не устает меня поражать своей проницательностью. Он самодовольно хмыкает:
"Я прав?"
-Не совсем. У меня было... странное и одинокое детство.
"Одинокое детство не может быть легким, так что я не ошибся в своих наблюдениях. Благодаря перенесенным трудностям, ты стала сильной, ответственной и независимой в собственных решениях и поступках женщиной, а не слабой, инфантильной и безвольной особой".
Что ж, Найт продемонстрировал мне лишнее доказательство своей неординарности - редкий человек умеет настолько хорошо разбираться в людях.
Арина, не молчи, донеси до него свою позицию, постарайся переубедить его...
-Найт, я не хочу оставлять между нами недосказанности и сомнения, потому что ты... не безразличен мне. Настала моя очередь делиться с тобой моими наблюдениями. Тебе удалось за короткий срок проделать путь от раба до правителя, что определяет тебя как сильную и незаурядную личность; тебе удалось, рискуя собственной жизнью, спасти от гибели целую семью, что определяет тебя как храброго и благородного человека; тебе удалось за две недели завоевать мое расположение и место в моих мыслях, что определяет тебя как мужчину, заслуживающего на то, чтобы стать частью моей жизни. Я не смогу повлиять на то, чтобы ты пересмотрел то, что чувствуешь ко мне, но, мне по силам убедить тебя в том, чтобы ты изменил свои намерения по отношению ко мне.