К своей квартире я подходил с опаской. Но никаких новых рисунков на полотне двери не было, а замок был закрыт. Все же, памятуя о судьбе полицейского по имени Максим, исполосованного при закрытой изнутри двери, я очень осторожно вошел и быстро осмотрелся. Разумеется, в квартире никого не было, и я ругнул себя за необоснованные страхи.
Тем не менее соображал я не очень хорошо, так как мысли об опасностях моего жилья постоянно носились в голове, лишая меня возможности мыслить здраво. Наверное, поэтому я умудрился закинуть в холодильник не только продукты, но и фломастеры с альбомом, а потом долго их искал, подозревая, что из-за цыганки забыл покупки в магазине. Мде… нервишки совсем расшалились. Обнаружив фломастеры и альбом в морозильнике, я подумал, что неплохо бы зайти в аптеку и купить чего-нибудь успокоительного, если не хочу совсем уж свихнуться. Потом долго крутился по комнате, прикидывая, как уложить рисовальные принадлежности так, чтобы дочка увидела их сразу.
К куклам, да и вообще к игрушкам, Кристина была почти равнодушна. Зато рисовала она самозабвенно часами, а то и целыми днями. Вообще-то дочка предпочитала акварель, но рисуя красками, умудрялась так испачкаться сама и извозюкать все вокруг, что я предпочел купить фломастеры. Наверное, лучше всего будет положить их на стол, поближе к монитору. К компьютеру она ринется сразу, так что будет у ребенка двойная радость. На первом листе альбома, для полной торжественности, я изобразил синим фломастером цветочек и надпись - «моей любимой дочке».
Папка Гуты, которую я вчера изучал, так и валялась на полу возле дивана. Я поднял ее и потряс, чтобы улеглись фотографии. И в который раз за последние дни меня пробрал липкий и холодный пот страха. На обратной стороне папки, то ли алой краской, то ли кровью, было написано «Я здесь, но ты не видишь меня». В панике я отбросил папку в сторону и кинулся открывать шкафы. Разумеется, никого в шкафах не было. И в кухне не было. И под столом тоже. И в ванной. И окна были плотно закрыты.
Тяжело дыша, я сел на диван и обхватил голову руками, пытаясь успокоиться. «Наверное, на папке и была эта надпись, просто вчера я ее не заметил» - подумал я и тут же сам себя оборвал. Какой смысл заниматься самообманом? Вчера на папке не было этой надписи, а значит некто, в мое отсутствие, был в квартире и сделал ее. Инна? Нет, она не имела возможности. Значит кто-то другой, у кого есть ключ от моей квартиры. Надо срочно заменить замок.
Я готов был себя убить. Ну почему, почему я не позвонил жене вчера и не сказал отменить поездку дочери?
«Нужно заменить замок. И мне нужно оружие. Встречу сегодня ребенка, а завтра куплю ей билеты на обратную дорогу. Я не могу так рисковать».
Мысли мои были отрывочными, удары сердца отдавались в голове. Надо было немедленно успокоиться. Я встал, раскинул руки и начал глубоко дышать. Мозг насытился кислородом, и я несколько раз зевнул. Сердце понемногу унималось, и я более-менее спокойно смог рассуждать. Если выйти немедленно, то я успею купить новый замок, съездить в СИЗО, встретить Кристину, вернуться и заменить замок. Именно в таком порядке. План созрел в моей голове быстро. Я вытащил из стола визитку Инны, вышел из квартиры и быстрым шагом отправился на остановку. Сразу, как только на экране мобильного телефона появилась антенна, я набрал ее номер.
– Надо думать, случилось что-то неординарное, Борис? – Инна обошлась без дежурных приветствий, узнав меня еще до того, как я сказал первое слово. Я не давал ей свой номер телефона, но видимо она умудрилась его разузнать. Ее обволакивающий, насмешливый голос немедленно вывел меня из себя.