Видимо, она почувствовала мое настроение и фыркнула.
– Но-но-но! – насмешливо сказала она. – Пожалей свои гениталии!
Вспомнив вчерашний инцидент, мы рассмеялись.
Инна припарковала машину и осталась в ней, а я побежал к перрону. Часы показывали ровно шесть. Но случился тот редкий случай, когда поезд прибыл на десять минут раньше времени. От поезда валом шел народ, толкавший тележки с багажом. Я поднялся на высокий бордюр, чтобы осмотреть перрон поверх бесчисленных человеческих голов. Метрах в пятнадцати от меня, возле десятого вагона еще не отъехавшего состава стояла моя дочь. Кричать ей было бесполезно, потому что гвалт стоял неимоверный. И… возле моего ребенка стояла уже известная мне толстая цыганка, одетая в кучу цветастых юбок. Она держала Кристину за руку и что то ей говорила.
– С-с-с-сука! – выдохнул я и бросился к дочери. И не цыганка – сука, а моя бывшая, которая не смогла поручить проводнику или кому-то из пассажиров присмотреть за девочкой. Забыв о боли в боку, я расталкивал локтями людей.
– Кристина! – я добежал до дочери, и подхватил ее на руки. Оглянулся. И опять, опять цыганка каким то непостижимым образом исчезла. Черт бы ее побрал.
Дочь обхватила меня за шею, и я прижал ее к себе.
– Вы, гражданин, кто такой? – Требовательный голос призвал меня к ответу, и я опустил дочь на землю. Передо мной стояла пожилая, строгого вида женщина, державшая в руке детский рюкзак.
– А вы? – изумленно ответил я вопросом на вопрос.
– Я, молодой человек, по просьбе ее матери, приглядываю за девочкой. Видите ли, мать сообщила мне, что отец девочки вполне способен ребенка и не встретить.
– Как видите, встретил.
– Документ покажите, молодой человек, а то мало ли.
Бдительная какая гражданка. Пришлось показать ей удостоверение, и она удовлетворенно кивнула. Я протянул руку и взялся за рюкзак дочери, однако гражданка неожиданно потянула его на себя.
– Вы уж простите, молодой человек, но ваша супруга обещала мне некоторое вознаграждение за хлопоты.
Тьфу ты! И, как назло, в бумажнике последние пару сотен. Очень мило со стороны бывшей. Хоть бы предупредила.
– Вы бы, мадам, имели совесть, а? – Мне не оставалось ничего иного, как перейти в нападение. – Где вы были, когда ребенка хватала за руку незнакомая женщина? А если бы я не успел, и она ее увела?
Я выдернул рюкзак из руки гражданки, и, приобняв Кристину за плечи, пошел по перрону к выходу. Вслед мне слышалась неразборчивая брань, из которой я вычленил только сакральное «а еще очки надел!»
Автор приостановил выкладку новых эпизодов