«Да». Они посмотрели друг на друга. Во мне — внутренние судороги. Я отвернулась. Говорили они еще между собой или нет, я не слышала. Потом один сказал: «Так, гражданка Лидия Герман, ваше счастье, что вы идете в роддом, а то бы следовало вас судить». Затем уже более дружественно: «Теперь успокойтесь, — он спросил и записал мой теперешний адрес. — Идите домой, а после родов придёте. Потом посмотрим». Чрезмерное напряжение — и в результате скованность во всём теле. Я не могла сказать больше ни слова, слёзы застлали глаза. Пришел сопровождающий и вывел меня на улицу. Дома удалось еще поспать, и когда пришел Юрий, я рассказала ему бодро и радостно о моем посещении, как будто мне это доставило удовольствие. Хотя Юрий считал мой самовольный поход в НКВД немного легкомысленным поступком, мы радовались исходу и твердо верили, что опасность миновала. Но… сотрудник НКВД пришел на следующий день в институт и подверг Юрия довольно странному допросу. Юрий скрыл это от меня, и только через два года, когда он писал письмо Хрущёву, я узнала об этом.
7 октября родился наш сын. Юрий дал ему имя Сергей (Серёжа). В свидетельстве о рождении записано: отец: Евтухов Георгий Иванович — русский, мать: Герман Лидия Александровна — немка.
Теперь наша семья состояла из трёх человек. Мы были счастливы и не могли нарадоваться нашему славному первенцу — Серёже.
В комендатуре всё обошлось хорошо. Я официально была прописана в Новосибирске. Мы тесно сдружились с семьями Тюркиных и Мушуровых. Прошло два года. Я оканчивала курсы мастеров общестроительных работ, Юрий учился на последнем курсе института, и он написал письмо Никите Сергеевичу Хрущеву.
Мне очень не хотелось, чтобы он писал это письмо, я боялась за него, боялась, что это может привести к конфликту с НКВД, и его, чего доброго, возьмут на учёт — из-за меня…
Но он его написал и опустил в почтовый ящик. Письмо было перехвачено, Георгия вызвали в горком партии, хотя он не был членом партии. Состоялся продолжительный разговор, Георгия предупредили.
В феврале 1956 года мы узнали из газет об Указе Верховного Совета СССР, который был подписан 13 декабря 1955 года, о том, что все немцы Советского Союза освобождены от обязанности отмечаться в комендатуре. Георгий взял газету и наше свидетельство о браке и пошел в ЗАГС (в Новосибирске). 20 марта 1956 года нам выдали новое свидетельство о браке. С этого времени я носила фамилию моего мужа — Евтухова. И я получила новый настоящий паспорт с указанием национальности — немка.
Этим закончилась обязанность ежемесячно отмечаться в комендатуре. Мы больше не состояли на учете в НКВД.
Все эти годы оставили, несомненно, горький осадок на душе. И как бы ты ни старался избавиться от него — он остается.