— Заняться с вами любовью тоже было бы приятно, — добавил Майкл.
Бетти густо покраснела.
— Секс как очередная проверка на порядочность? От одной мысли об этом у меня просто мороз по коже.
— Если мы займемся любовью, — вкрадчиво произнес Майкл, — уверяю вас, уже на втором поцелуе ни вы, ни я не сможем думать ни о чем, кроме утоления нашего голода. — Он помолчал, наблюдая, как ее лицо заливает новая волна румянца. — У меня были основания вам не доверять. Ваше первое письмо к Сьюзен было написано в весьма агрессивном тоне.
Бетти смутилась.
— Я… наверное, я писала его, когда была очень сердита. Мне хотелось докопаться до истины и понять наконец, почему она… то есть моя мать меня бросила.
Теперь, когда Бетти знала правду, этот вопрос больше не омрачал ее существование. Но ей стало не намного легче.
— Мне знаком страх ребенка потерять мать.
В отличие от вас я свою мать знал и любил. Но она умерла, когда мне было четыре года. Я до сих пор помню, какой ужас пережил тогда.
Бетти вдруг стало до боли жаль маленького мальчика, навсегда потерявшего мать. Потеря Майкла была даже ощутимее ее собственной, ведь она свою мать даже не видела.
— Наверное, мне было легче, я не знала, чего лишилась, — тихо сказала она.
Некоторое время они поднимались по лестнице молча. Когда они достигли верхней площадки, Майкл сказал:
— На всякий случай, чтобы не осталось никаких сомнений. Если вас все-таки интересуют деньги, имейте в виду, что Сьюзен живет на проценты с суммы, оставленной ей в наследство вторым мужем, моим отцом. Она не имеет права трогать основной капитал.
Бетти задохнулась от негодования.
— Вы… вы просто отвратительны!
Резко повернувшись к Майклу спиной, она побежала к дому.
Глава 8
Даже оказавшись в своей комнате, Бетти долго не могла успокоиться и все ходила из угла в угол.
Последние слова Майкла явно были рассчитаны на то, чтобы причинить ей боль. Но за что он так сильно ее невзлюбил?
Может быть, это месть за то, что на него их поцелуй подействовал так же сильно, как на нее?
Эту мысль Бетти сразу же отбросила как нелепую. Майкл, наверное, уже на свет появился с задатками хорошего любовника, умение обращаться с женщинами, заставлять их стонать от наслаждения у него врожденное и к тому же отшлифованное годами практики. Так что вряд ли он испытывал какие-то особенные чувства, целуя ее. Да, он ее желал, это было очевидно, но похоть мало что значит. Да и она желала его не меньше…
Бетти вышла на балкон. Теперь солнце светило с другой стороны дома, и балкон находился в тени. Бетти облокотилась на перила и посмотрела вниз. По берегу шел Майкл, его высокую фигуру и хищную грацию движений Бетти узнала бы на любом расстоянии.
Кто-то постучал в дверь. Бетти вздрогнула от неожиданности. В коридоре стояла Сьюзен, она любезно улыбалась.
— Я пришла пригласить вас в столовую. К сожалению, Майклу только что позвонили из офиса, возникло какое-то срочное дело, и ему придется уехать не завтра утром, а сегодня вечером. Так что мы будем сегодня обедать раньше обычного.
Бетти с сомнением посмотрела на свою одежду.
— Наверное, мне нужно переодеться…
— О, не стоит, вы прекрасно выглядите.
Что-то в тоне Сьюзен показалось Бетти странным, но, когда она попыталась посмотреть ей в глаза, Сьюзен быстро отвернулась.
— Приходите, мы вас ждем, — бодро сказала она и быстро ушла.
Бетти привела в порядок волосы, подкрасила губы и поймала себя на мысли, что нарочно тянет время. Перспектива обеда втроем не вызывала у нее энтузиазма, и, как выяснилось позже, интуиция ее не обманула.
Атмосфера за столом царила довольно странная. Сьюзен была олицетворением гостеприимной хозяйки, даже Майкл держался дружелюбно, но это было дружелюбие насытившегося тигра, не более того. Во всяком случае, именно такое сравнение пришло в голову Бетти — когда она смотрела на него, слушала, как он к ней обращается, то сама не верила, что пару часов назад он целовал ее так, что она забыла обо всем на свете.
Под непринужденностью Сьюзен и Майкла таилось скрытое напряжение, под внешне спокойной поверхностью бурлили подводные течения. И Бетти в конце концов не выдержала.
— Вы не возражаете, если я вас покину? У меня был трудный день, я бы хотела лечь пораньше.
Майкл задумчиво посмотрел на нее, Сьюзен же прощебетала:
— Конечно, дорогая. Если что-нибудь понадобится, говорите, не стесняйтесь.
— Спасибо. — Бетти приклеила на лицо дежурную улыбку и повернулась к Майклу. — Счастливого пути.
— Спасибо.
Его серые глаза были непроницаемыми, как зеркальные стекла очков, но Бетти почти физически ощущала на себе его взгляд — словно большая дикая кошка коснулась ее мягкой лапой со спрятанными когтями.
Поднявшись в свою комнату, Бетти не стала зажигать свет. Она села на кровать и попыталась проанализировать собственные ощущения, понять, что же ее насторожило. Бетти чувствовала, что во всей этой ситуации что-то не стыкуется, но не могла понять, что именно. Настороженное отношение к ней Майкла было вполне логичным и объяснимым, Бетти догадывалась, что он доверяет лишь очень немногим людям и то только после того, как они заслужат его доверие. К тому же он очень заботится о своей мачехе, стремится уберечь ее от лишних волнений.
Бетти нахмурилась и снова попыталась разобраться в хитросплетениях собственных ощущений и предчувствий.
Сьюзен пригласила ее пожить в Мейсон-грин якобы для того, чтобы они могли получше узнать друг друга. Но Бетти чувствовала: пожилая дама скрывает под безупречными манерами эмоции, о которых ей оставалось только догадываться по вскользь оброненному слову, украдкой брошенному взгляду и другим столь же трудно уловимым признакам. Пока Бетти могла делать выводы только методом исключения: то, что скрывала Сьюзен, не было неприязнью или даже простой настороженностью. В мозгу Бетти словно что-то щелкнуло, ее осенило: Сьюзен чего-то боится. Да, так и есть, женщина находится в тисках страха, который пытается если не побороть, то хотя бы держать в узде. Но чего Сьюзен бояться? Может быть, думала Бетти, я приняла за страх что-то другое, например, обычную антипатию. Но если Сьюзен все-таки боится, то почему пригласила ее погостить?
Бетти так и не пришла ни к какому выводу, фрагменты головоломки упорно не желали складываться в единую картину. Бетти встала, включила торшер и прошлась по комнате. Еще одна загадка: какую роль в этой истории играет Майкл?
Он не скрывает, что не доверяет ей, так почему же он поддержал приглашение Сьюзен? Может быть, он надеялся, что коварная Бетти Паркер покажет свою истинную сущность, выдаст свои тайные помыслы? Последнее предположение казалось логичным. Пусть Сьюзен не имеет доступа к капиталам покойного мужа, по сравнению с Бетти ее все равно можно считать богачкой. Майкл тоже скоро станет мультимиллионером, если уже не стал. И когда на них как снег на голову свалилась невесть откуда особа, объявившая себя их родственницей, о существовании которой никто даже не догадывался, естественно, они захотели понять, что она собой представляет и чего от нее можно ждать. А если учесть историю появления Бетти на свет, то их настороженность вполне понятна!
Ребенком Бетти не раз представляла, как найдет своих родственников и они с радостью примут ее в семью. По мере того, как она взрослела, надежды становились все менее радужными, но и сейчас сознание, что ей нужно доказывать Майклу чистоту и бескорыстность своих намерений, причиняло ей боль.
Бетти проснулась на рассвете. В доме было тихо.
Она набросила халат и вышла на балкон. Склоны холма были погружены в туман, из которого выглядывали только верхушки деревьев, и казалось, что дом как корабль плывет в молочно-белом море. Стоя на балконе и глядя вдаль, Бетти думала о том, что ее отношение к Сьюзен меняется, она успела проникнуться к бывшей жене отца симпатией. А еще ей почему-то — Бетти сама не понимала почему — было жаль пожилую женщину. И все же между ними чувствовалась некая настороженность.