Наконец, Елисей догнал Агату, обхватил за талию и, приподняв, кинул в ледяную воду. Она кричала и брыкалась, пока брат не давал ей подняться. Но и он не удержался на ногах и рухнул в воду, взметнув столб брызг. Агата рванула в сторону, все еще надеясь сбежать, но Елисей поймал ее за пятку и дернул на себя. Они возились в прибое, как щенки, а обеспокоенные их поведением Бин и Дарси бегали вдоль берега, возмущенно лая, но не рискуя намочить лапы.
Потом они лежали на горячем песке и говорили друг другу какие-то глупости. Смеялись. И снова боролись. Было что-то невероятно уютное в их отношениях с Елисеем. С упрямым, надменным. И таким родным. Брат поднялся, стряхнув песок с плавок, и направился к воде. Светловолосый и кареглазый – как же он был похож на папу! И время от времени Агата вздрагивала от мимолетной усмешки, знакомой с детства, которая пробегала по его губам.
Дарси подошел к ней и боднул лобастой головой, предлагая почесать между ушами, а когда Агата попыталась уклониться, заныл, требуя внимания. Дарси вообще был редкостным нытиком. Девушка села и сгребла собаку в охапку, зарываясь лицом в жесткую рыжую шерсть. Пес терпел, даже прикрыл глаза. Но тут раздался жалобный визг: это Елисей вытащил Бингли из тени и потащил к морю. Тот извивался, вырывался и рычал, но Елисей редко отступал от намеченного плана – и вскоре несчастная такса с трудом вылезла из моря, кидая на хозяина хищные взгляды. Дарси на всякий случай прижался к Агате и прикинулся спящим.
– Привет! – раздалось над ее головой.
Агата обернулась и увидела Яна. На нем была белоснежная футболка с длинным рукавом и шорты цвета морской волны. Глаза оказались скрыты за темными стеклами очков-авиаторов, но она все равно почувствовала на себе его пристальный взгляд. К ним уже спешил Елисей: он кинул сестре футболку, которую она тут же с радостью натянула поверх мокрого купальника, и произнес, протягивая Бергу руку:
– Елисей Колбецкий. Рад знакомству.
Ян широко улыбнулся, снял очки и ответил на рукопожатие:
– Янек Берг. Взаимно. Позволишь мне пригласить твою сестру прогуляться вдоль берега?
– Агата? – Елисей приподнял бровь, а по губам скользнула язвительная усмешка.
– Если ты не против, – ответила девушка, – и дядя Алекс тоже.
– Я думаю, стоит предупредить маму, – заметил Елисей и помог ей подняться с песка.
Тетушка в ответ на приветствие Яна тоже сняла темные очки и благосклонно кивнула, после чего выдала Агате огромную соломенную шляпу и потребовала вернуть племянницу не позднее чем через час.
– Елисей, а ты не пойдешь с нами? – удивилась Агата.
– Пойду, конечно, – ухмыльнулся брат и скомандовал: – Бин! Дарси! Гулять!
Собаки лениво выползли на солнце, но когда в руках Елисея оказалась палка, мигом проснулись.
Они шли вдоль прибоя, время от времени исподтишка кидая друг на друга взгляды. За их спинами Елисей загонял собак в море все дальше и дальше от берега.
Ян молчал, а Агата не решалась заговорить первой. Она уже пожалела, что согласилась на эту прогулку, когда вдруг он спросил:
– А где твои родители?
Она остановилась и удивленно посмотрела на него.
– Ты живешь в семье своего дяди, я прав? – он тоже остановился и явно ждал от нее ответа.
– Мама вместе с отчимом сейчас в другой стране, – она слегка передернула плечами и отвернулась.
– А отец?
– Он умер, – ответила она и добавила, – четыре года назад.
– Прости… – в его голосе сквозило явное сожаление.
– Все в порядке. Дядя Александр – его старший брат.
– Агата Колбецкая. Красивое имя.
– Спасибо, – улыбнулась она.
– Так ты здесь на все лето?
– Как получится, – она почему-то рассмеялась, – если к новому учебному году мама не вернется, мне придется выбирать: коттедж «Чайка» и местная гимназия или посольская школа.
– И что ты выберешь?
– А ты бы что выбрал? – ответила она вопросом на вопрос и, забежав вперед, вдруг остановилась.
– Мы часто переезжали, когда я учился в школе. В разные города. И страны, – Ян посмотрел на нее поверх стекол солнцезащитных очков. – Я бы выбрал «Чайку».
– Вот и я тоже, – она лукаво улыбнулась и сама себя одернула за эту улыбку.
– С братьями ладишь?
– Конечно, – Агата оглянулась на Елисея.