Когда я закончил со своим признанием, Шоу кивнул.
— Это всё?
— Это всё? Шоу, я воспользовался ситуацией, получил от него то, что хотел, а затем убрался к чёртовой матери.
— Значит, с тех пор ты не говорил с Джексоном? Просто спрятался наверху, пока он не заснул? Не похоже на того Салли, которого я знаю.
— Альтернативой было трахать его всю ночь, что было бы ещё большей ошибкой.
Лоб Шоу сморщился.
— Я не вижу, в чём здесь проблема…
— Ну, например, я бы пропустил это драгоценное время с тобой.
— Я бы тебя простил.
— Ты засранец, ты знаешь это? Если бы это не испортило мне руку, я бы прямо сейчас тебе навалял.
Шоу хохотнул, потому что, как и я знал, что непросто одолеть кого-то таких размеров, определенно не с такими размерами, как у меня. Этот парень ради забавы поднимал машины.
— Значит, вы поговорили, — сказал Шоу. — Зачем он в городе?
— Из-за какого-то бизнес-дерьма. Я не спрашивал.
— Это довольно важно, нет? Может, он приехал ради тебя.
— Ни в коем случае, чёрт возьми.
Он пожал плечами.
— Ты не знаешь наверняка.
— Поверь мне, я знаю. После нескольких лет парень прилетел не для того, чтобы проверить кого-то, кого знал раньше. И он натурал.
Шоу в удивлении отстранился.
— Он натурал?
— Он не открыт, и я готов поспорить, что он никогда не был с другим парнем.
— Хах. В «Аргосе» я поймал от него не такие вибрации. Он немного невинный, конечно, но глазел на меня ещё как.
— Прости? — резко произнёс я, и Шоу рассмеялся.
— Расслабься; он смотрел не потому, что заинтересовался. Скорее… это было любопытство. Будто он никогда в жизни не видел так много мужчин.
— Он ходил в академию для мальчиков, придурок.
Шоу закатил глаза.
— Это не значит, что там все были геями, детка. Веди себя с ним полегче.
— Теперь защищаешь его?
— В чём настоящая проблема, Лукас? — спросил Шоу, его взгляд сосредоточился на линии, которую он рисовал на моём бицепсе. — Что ты можешь на самом деле? Всё ещё волноваться за этого парня?
— Ты что, мой психотерапевт?
Шоу отклонился назад, чтобы рассмотреть свою работу.
— Иногда.
Я подумал обо всех временах, когда оказывался в этом салоне или в квартире Шоу наверху, полностью намереваясь не говорить ни слова, но вместо этого изливая душу. Этот парень умел просто тыкать в тебя, пока не начнёт выливаться правда, как из дырки в водяном шаре, хочешь ты этого или нет.
— Знаешь, в чём твоя проблема? — спросил Шоу.
— У меня такое чувство, что ты мне скажешь.
— Ты самовлюблённый засранец, застрявший в зоне своего комфорта.
— А на создание этого ушли годы. Зачем портить всё сейчас?
— Ради чего-то особенного, — тихо сказал Шоу, начиная вырисовывать один из цветков. — Я помню, когда встретил тебя и ты всё ещё сох по тому парню. Не думаю, что ты когда-либо забывал о нём, — я открыл рот, чтобы возразить, но прежде чем я успел что-то произнести, Шоу сказал: — И прежде чем ты скажешь обратное, помни, что я вижу тебя насквозь. Он сделал тебе больно. Теперь ты знаешь, что на самом деле это была не его вина. Так что, Лукас, приятель. В чём проблема, чёрт возьми?
В чём моя проблема? Серьёзно? У меня начинала пульсировать голова, и мне не нравился вывод, к которому вёл этот разговор.
— Я не вижу, чтобы ты спешил заводить отношения, — сказал я.
— Это не потому, что я упрямый ублюдок, который против этого.
— Тогда почему?
Шоу покачал головой.
— Мы говорим не обо мне. Не я здесь крушу сердца, как Халк. Я бы принял особенного парня, который смириться с моей хренью, а таких я не встречал.
— Какой хренью? Ты самый собранный человек, которого я знаю, и это включая Баша.
Взгляд Шоу поднялся к моим глазам.
— Ты думаешь так, только потому, что я тебя не трахал.
— Думаешь, я не знаю, что ты извращённый ублюдок? Ты похож на грёбаного быка. Я был бы разочарован, не будь ты извращенцем.
Рассмеявшись, Шоу продолжил работать с цветом.
— Смотри. Ты не обязан слушать меня. Следовало бы, но выбор за тобой. Если ты ничего не исправишь с этим парнем, то всегда будешь об этом думать, и к тому времени, как ты решишься, он будет женат на какой-нибудь Салли Сью с пятью детьми, а ты всё ещё будешь трахать каждого новичка «Аргоса».
Закрыв глаза, я сосредоточился на движениях ручки по моей коже, но в моей голове продолжали появляться изображения Джексона, будто мне показывали карточки. Может, Шоу был прав, будь он проклят. Моя упрямая часть не хотела ничего больше, чем погрузиться в тишину, но когда это к чему меня приводило?
— Я ненавижу тебя, — сказал я.
— Нет. Ты ненавидишь быть неправым.
— Это я тоже ненавижу.
— Мхмм. Где он ночует?
— В «Роузмонте», — сказал я, и губы Шоу дёрнулись.
— Оу, — когда я посмотрел на него с вопросом в глазах, он сказал: — Бар там приличный. И, ты знаешь, кровати тоже неплохи. Может стоить туда смотаться?
Я покачал головой, потому что, конечно, Шоу был знакомым, грязным ублюдком.
— Почему у меня складывается впечатление, что если я добровольно не поеду туда, ты сделаешь это за меня?
Улыбка, которой он меня одарил, напомнила о Чеширском коте.
— Теперь ты мыслишь умно, мой друг.
ПОШЛО ВСЁ К ЧЁРТУ, я сделаю это. Маленькая речь Шоу в стиле «иди за ним» заставила меня переехать через мост туда, где я был сейчас, на гостевой парковке «Роузмонта», где смотрел на возвышающийся отель Саванны. Может мне следовало сначала поискать Джексона у себя дома, но приближался полдень, и я был уверен, что он удрал оттуда в ту же секунду, как проснулся. Я рисковал, предполагая, что он будет здесь, а если не будет, я вернусь позже.
Как грёбаный сталкер.
Поставив грузовик на сигнализацию, я направился к вращающимся дверям отеля. Я не особо продумал, как выследить Джексона, и совершенно не представлял, что вообще скажу, если увижу его.
Сожалею, что сделал тебе минет? Потому что я не жалел.
Надеюсь, ты не против, что я пришёл, потому что я не могу оставаться вдали от тебя. Потому что это было больше, чем я хотел признавать вслух.
Я был придурком, и мне жаль. Да, это подходило больше.
Мои ругательства эхом отражались от вращающейся двери, и когда она выкинула меня в вычурный холл, я огляделся вокруг, чтобы взять себя в руки. Сам отель был круговым, так что холл представлял собой гигантское открытое пространство с баром, рестораном и магазинами, огибающими стороны изогнутого силуэта.
Верно. Я просто спрошу на ресепшене, какой у него номер, и они скажут, достаточно легко. Только если будет так. Если не скажут, спасибо, блин, что холл видно из бара.
Чёрт возьми, у меня вспотели ладони, когда я подошёл к стойке, и я засунул руки в карманы, чтобы не показывать свои нервы на всеобщее обозрение.
Женщина за стойкой улыбнулась мне.
— Въезжаете, сэр?
— Эм, нет. Я пришёл увидеть своего друга, но не помню, какой он назвал номер, а на мобильный он не отвечает. Вы можете сказать, где я могу его найти?
Её улыбка соскользнула.
— Мне жаль, сэр, я не могу давать информацию о гостях.
Ага. Так и думал.
— Я понимаю. Может, вы могли бы позвонить ему в номер и проверить, сможет ли он спуститься?
Она начала отвечать отрицательно, но я не мог сказать, что именно она ответила, потому что краем глаза увидел знакомый профиль именно того мужчины, которого искал. Через окна ресторана отеля я видел его, с тарелкой еды в одной руке, отодвигающего стул другой рукой.
— Забудьте. Спасибо за помощь, — сказал я, уже направляясь в сторону Джексона. Он переоделся в свежевыглаженный костюм, и в моей голове промелькнула мысль, что я могу прервать деловую встречу. Но, казалось, он ел в одиночестве, а даже если бы и нет… слишком плохо. Я не планировал уходить, пока не сделаю то, для чего пришёл.