Из-за отсутствия формы одна из команд должна была снять свои майки, и это пришлось сделать второй команде, потому что я ни за что не смог бы сосредоточиться, если бы Джексон снял свою. И хоть я был довольно уверен, что большинство играющих парней были не в моей команде, я не хотел, чтобы они тоже глазели в его сторону. Это могло натолкнуть на некоторые мысли, а мне не хотелось бы давать кому-то по морде.
Один из противников пнул мяч, отправляя его высоким полётом в нашу сторону. Джексон с лёгкостью поймал его, а затем, с взрывным потоком мощи и силы, метнул его прямо в команду противников, и я остановился, чтобы посмотреть. Чёрт, то, как он уворачивался от каждой пары вытянутых рук, было впечатляюще, его длинные ноги вязли в песке, и прежде чем я понял, он пересёк линию, нарисованную на песке в качестве края зоны.
— Тачдаун (прим. один из способов набора очков в американском и канадском футболе. Чтобы заработать тачдаун, игрок атакующей команды должен доставить мяч в зачётную зону команды-соперника), — крикнул наш официальный судья, парень, которого я не узнал, с гипсом на правой руке.
— Чёрт побери, это разве справедливо? — выкрикнул Нейтан, его лицо идеально отображало шок, который заставил меня засмеяться.
— Ты хотел, чтобы мы сыграли, — сказал я.
— Сыграли, а не уничтожили нас.
— Полагаю, тогда тебе лучше вступить в игру. Если, конечно, ты не передумал и не хочешь сдаться?
Нейтан посмотрел на меня тяжёлым упрямым взглядом, а затем проворчал:
— Мы будем играть.
— Ты злой, ты это знаешь, да? — произнёс позади меня Джексон, его рука легла на моё плечо, когда другая команда собралась в кучку, чтобы придумать план игры.
— Знаю. Только теперь я жалею, что мы не сделали ставки.
— Хмм. Мы всё ещё можем…
— Эй, гений, мы в одной команде.
Джексон подбросил мяч высоко в воздух и поймал его одной рукой.
— Может, тогда просто небольшой спор между нами.
Это привлекло моё внимание.
— Расскажи, что ты задумал.
— Мы можем поспорить на количество тачдаунов. Чьё число окажется ближе, тот выигрывает. А что именно выигрывает, это может выбрать победитель.
А вот это звучало опасно, что также означало, что мне нужно было выиграть.
— Что угодно, что захочет победитель?
Джексон уверенно поднял подбородок выше, что сказало мне, что он не планировал проигрывать.
— Что угодно.
Низкий смешок, сорвавшийся с моих губ, прозвучал практически злобно даже для моих ушей, и я протянул руку.
— Идёт. Пять-ноль, в нашу пользу.
— Ты не очень хорошего обо мне мнения, да? — поддразнил Джексон. — Я скажу десять-ноль, в нашу пользу. Идёт.
Его рукопожатие было крепким, и как раз, перед тем как отпустить, он сжал мои пальцы, и это маленькое движение я не упустил. Затем Джексон подмигнул и пошёл занять своё место в защите, чтобы другая команда могла попытаться пройти мимо нас.
Удачи, мальчики, — подумал я, когда стартанул один из наших парней. Нейтан поймал мяч и побежал в нашу сторону, но Джексон держал его в поле зрения. Нейтан дёрнулся вправо, затем влево, пытаясь обмануть его, но Джексон не клюнул. Его руки вытянулись, чтобы ударить Нейтана по руке, быстрым движением змеи, и плечи Нейтана опустились в поражении, когда он остановился. Это продолжалось и продолжалось, Джексон был командой из одного человека, а остальные из нас выступали фоном, пока он обрывал каждую попытку противников заработать очко.
— Тачдаун! Пять очков в пользу маек, меньше ноля на счету голых, — сказал судья, когда Джексон снова заработал очко.
— Чувак, я готов выпить, — пробормотал один из голых, вытирая пот со лба. Нейтан посмотрел на остальных членов своей команды, выдохшихся и крайне побеждённых, а затем бросил мяч в меня.
— Хорошо, мы сдаёмся.
— Сдаётесь? — повторил я. — Уже?
— Да, да, — Нейтан закатил глаза, и когда они надели свои майки обратно, он и его проигравшая команда ушли туда, где остальные их одноклассники тусовались вокруг костра.
— Хорошо сыграли, — крикнул им вслед Джексон, что они встретили ворчанием «кто позвал этого парня» и «чёртов показушник». Джексон повернулся ко мне с огромной ухмылкой на лице, и я рассмеялся.
— Ты ужасно гордишься собой за то, что победил нескольких мелких старшеклассников, — сказал я.
— Прошли годы с тех пор, как я это делал, — он открыл банку содовой, которую я протянул ему, и выпил половину за раз, прежде чем добавить: — И пожалуйста.
— Я бы лучше поблагодарил тебя за горячее шоу, которое ты устроил. Думаю, такая хорошая игра с мячом могла перевербовать нескольких из тех парней.
— Я действительно только что услышал от тебя комплимент за игру с мячом? Чёрт, — произнёс он и сделал ещё один глоток, явно развеселённый моим подбором слов.
Господи, теперь я мог думать только о том, как эти его большие руки играют со мной, включая эрекцию, которая угрожала натянуть мои шорты. Стояк был последним, в чём я нуждался здесь, в компании кучки старшеклассников и работников, так что я быстро развернулся и пошёл к одной из песчаных дюн, чтобы обеспечить нам немного уединения — и чтобы дать моему члену шанс остыть.
Когда я скинул свои туфли, Джексон сделал то же самое, а затем сел рядом со мной и зарылся ногами глубоко в мягкий белый песок. Я использовал шанс посмотреть на него, и мой член дёрнулся от капли пота, которая стекала по его челюсти. Мгновение она задержалась там, на краю, а затем начала медленно скользить по его шее. Я облизнул нижнюю губу, желая наклониться и слизать эту каплю. Он был бы солёным на моём языке, и это только зажгло бы голод, зарождавшийся внизу моего живота.
Отведя взгляд, я сделал глубокий вдох и сосредоточился на маленьких волнах, доплывающих до берега. Когда Джексон был так близко, мне было тяжело взять своё тело под контроль. Мне нужно было напомнить себе, что он не какой-то безымянный парень, которого я завтра не вспомню. Он не был интрижкой. Он был гибелью. Ущерб, который он причинит мне, если я позволю, будет непоправимым, так что мне не нужно было думать о том, как он смотрел на меня, с неким бессмысленным ощущением надежды, и чертовски точно не нужно было думать о мускулистых бёдрах, которые он сейчас растягивал рядом со мной.
Чёрт побери, его тело было произведением искусства, и я точно знал, что сделал бы с ним, если бы он разрешил. Поправка — если бы я себе разрешил. Чего не будет, — подумал я, когда мой взгляд упал на заметную выпуклость под его джинсами. — Серьёзно.
— Ты когда-нибудь думал уехать? — вдруг спросил Джейсон.
— Уехать… в смысле из Южного Хэйвена? Нет.
— Правда? Даже когда…
— Бабушка умерла? — договорил я. — Можно так подумать. Я путешествовал, но нигде не чувствовал себя как дома. Ну, полагаю, в Вашингтоне было неплохо, но там у меня нет воспоминаний, которые есть здесь. И мы продали дом моих родителей, так что… мне некуда пойти.
Джексон кивнул.
— Мне всегда здесь нравилось. Пляж рядом, ощущение маленького городка. Я могу понять, почему ты остаёшься.
Почему не остался ты? — хотелось мне спросить, но ответ на это был излишним.
Джексон тоже знал это, потому что прочистил горло.
— В Коннектикуте зимы жестокие. В прошлом году выпало шестнадцать дюймов за сутки (прим. ок. 40 см). Тогда я молился ради дня на пляже.
— Чёрт. Обычно я не жалуюсь на дюймы, но…
Джексон толкнул меня, прежде чем я смог закончить, и я громко захохотал.
— Ты будешь жаловаться, когда твои яйца скукожатся и отвалятся из-за чёртового переохлаждения.
— Нет, я просто найду горячее тело, чтобы убедиться, что этого не произойдёт, — сказал я, прежде чем смог остановить эти слова, а затем мне захотелось самому себя пнуть. Ради бога, Салливан, заткнись к чёртовой матери и не говори обо всех парнях, которых трахал — включая того, которого трахнуть не можешь. — Я никогда, эм, не видел так много снега.
— Тебе придётся приехать в гости. Я свожу тебя покататься на тюбинге в Паудер Ридж (прим. горнолыжный курорт).