Лёгкий взмах волшебной палочки и теперь весь склеп был усеян белыми розами. Ей хотелось так. Видеть любимое лицо в последний миг жизни и любимые цветы.
— В нашем маленьком мире случился пожар и мы не потушили его вовремя, — она заставляет себя замолчать, но не получается. — Вся наша жизнь — замкнутый круг. Мы безрассудно бросаемся под палочку, спасая жизни друг друга. Пора разорвать эту закономерность. Не прощай, но до свидания. На Кингс-Кросс, мой милый Драко.
Она вложила волшебное древко в правую руку парня, затягивая соприкосновение их рук. Её шоколадные глаза уже угасали. Шесть утра. Они сгорают.
— Три. Два. Один. Давай, Драко.
Так не бывает. Вы скажете, что так бывает лишь в ваших магловских сказках. Глупо, неожиданно и так вовремя. Драко уже поднял палочку, до последнего пытаясь сдержать натиск Непростительного на себя. Секунда отделяла его от поступка, за который он будет ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. Хотя, будем честны — он бы не жил без неё. Ему не нужна жизнь, в которой нет Гермионы Грейнджер.
— Экспеллиармус! — палочка вылетела из рук Малфоя. — Мисс Грейнджер, Вы в порядке?
— Гермиона! — Тео подхватил на руки подругу. — Мерлин! Грейнджер!
Она не сразу поняла, что произошло. Снейп осматривал Драко и что-то спрашивал у того, пока сама Гермиона задыхалась в крепких объятиях своего друга. Того самого близкого друга, с которым попрощалась полгода назад в их хижине, пообещав вернуться. Она даже не догадывалась, что пережил Теодор за эти шесть месяцев. Отчаяние, боль, гнев, ярость, безысходность. Он прочувствовал всё то, что не чувствовала с момента смерти родителей.
— Тео, — она не понимала собственных ощущений от этой внезапной встречи. — Мой Тео!
Обняла парня в ответ и вспомнила, как эти объятия заставляли её дышать раньше. Вспомнила, как почувствовала эти руки, когда все кости были переломаны и сгустки крови мешали дышать. Они связаны её кровью. Той самой, которой она истекала, сделав шаг вперёд с Астрономической башни.
Шипы роз впивались в босые ноги, но Гермиона не обращала на это внимание. Понимала, что в жизни оставался ещё один человек, который просил её об одном. Просил её вернуться живой. Теодор Нотт, отговаривавший от сомнительной затеи полгода назад, он молил её о жизни.
— Очень разумно с Вашей стороны, мисс Грейнджер, — отозвался Снейп. — Наложить Непростительное на Драко. Похоже, что крестраж внутри Вас довольно силён.
— Вы же понимаете, что оттягиваете неизбежное? — она не решилась поднять глаз. — Это необходимо…
— Нет! — Нотт приподнял её подбородок. — Я ведь обещал тебе, что спасу. У нас есть решение.
— Ты о чём?
— Существует ритуал по заточению крестража внутри твоей души…
— Нет, — она перебила Тео. — Нет! Никаких обходных путей мы не будем искать. Я соглашусь только на одно — Том Реддл должен умереть.
— Он умрёт. Ты станешь клеткой для его осколка души.
— Ты оставляешь меня в качестве способа его воскрешения. Как же ты этого не понимаешь, Тео?
— Все риски оправданы, мисс Грейнджер, — подхватил Северус. — Мы сможем уберечь Вас. Не стоит безрассудно распоряжаться своей жизнью — она у Вас одна.
— Профессор, Вы должны понимать, как никто другой, что это крайне необдуманный поступок!
— А заставить меня тебя пришить — очень разумно, — Драко испепелял её взглядом. — Даже не надейся, такого больше не повторится. Ты больше не прикоснешься к моей волшебной палочке. А если кто-то решится тронуть тебя, то ты знаешь, чем это закончится.
Он был очень зол на неё и она это прекрасно понимала. На секунду Гермиона представила, как бы она отреагировала, если бы с подобной просьбой к ней обратился Драко. Что она сделала бы, если он попросил бы убить его? Вырываясь из груди, сердце кричало, что гриффиндорка не смогла бы. Точно так же, как и Малфой, она бы до последнего искала способы спасти его.
— Что нужно для ритуала? — наконец-то спросила Гермиона. — Провернуть подобное — дорогого стоит.
— Создать новый крестраж, — коротко ответил Снейп. — И связующий — это человек, который создаст крестраж. Новый крестраж поглотит старый и таким образом запечатает его в тебе.
— Я смогу это сделать, Гермиона, — Теодор взял её за руку. — Я убивал уже. Я изучал природу крестражей.
— Мистер Нотт, не забывайте о главном условии ритуала.
— Что за условие? — девушка подошла к профессору. — Всё не так просто, да?
— Связующий будет навсегда связан с носителем. Умирает носитель — умирает связующий. Умирает связующий — носителю не жить.
— А крестраж Реддла? Что с ним будет, когда я умру?
— Он продолжит жить. И тогда в наших интересах после проведения ритуала изучить побольше материалов, чтобы понять, как работает эта магия.
— Он продолжит жить, пока его в него не выстрелят, профессор. Конец всегда должен быть один, — Гермиона прикусила губу. — В конце я должна умереть от Непростительного.
— Но у тебя есть шанс прожить жизнь, Гермиона! — не выдержал Малфой. — У тебя есть этот грёбаный шанс! Так позволь же себе прожить эту жизнь. Доживи до старости. Со мной. Я буду твоим связующим.
— Ты не убьёшь меня. Не сможешь сам этого сделать и не позволишь сделать это кому-то постороннему.
— Я смогу.
— Поклянись мне, — Гермиона протянула ему руку. — Заключи Непреложный обет со мной, что убьёшь меня, когда я попрошу тебя об этом.
— Только после того, как ты проживёшь долгую жизнь.
Она позволила себе задуматься, но очень быстро кивнула в знак согласия. Это лучшее, что Драко может ей предложить. На другое он не согласится. Снейп достал волшебную палочку и навёл на их руки. Серебрянные нити связали их. Глаза в глаза. Дыхание замерло.
— Клянёшься ли ты, Драко Малфой, убить Гермиону Грейнджер, когда она попросит тебя об этом, прожив с тобой долгую и счастливую жизнь?
— Клянусь.
Нити заискрились и Непреложный обет был заключён. Теперь Драко должен ей, а Гермиона придумает, как обойти эти условия. Иначе это будет не гриффиндорка Грейнджер. Она посмотрела в глаза Малфоя и поняла, что он не доверяет ей, несмотря на обет.
— Я — связующий. Что мне нужно сделать?
— Гермиона, тебе нужно постараться уснуть, — Нотт снова обнял её. — Ритуал тебя достаточно сильно вымотает. Тебе нужны силы.
— Но я…
— Мистер Нотт прав.
Перечить Северусу она не стала, хотя было стойкое ощущение, что её пытаются усыпить намеренно. Будто бы не хотят, чтобы она не видела всей подготовки к ритуалу. Гермиона закрыла глаза, позволяя Теодору уложить её спать.
— И если для смерти не хватит огней, то лёд сгодится тогда, — он улыбнулся ей.
— Ненависть — толще, чем лёд. И равнодушие холодней, — ответила девушка, проваливаясь в сон.
Ей не предстояло узнать, как эти трое будут подготавливаться к заключающему акту сего действия. Не увидит глаз Драко, которые полны решимости и страха за свою девушку. Не будет знать, как у её ног сидел Тео и впервые молился небу. Не будет наблюдать за тем, как Снейп давал ценные советы крестнику; как обучал того пугающей чёрной магии; как рассказывал ему, что нужно сделать для того, чтобы разбить свою душу. Гермионе останется лишь догадываться, что чувствовал в этот момент Драко. Возможно, что когда-нибудь она догадается, что Малфой даже не думал о целостности своей души. Это малейшее, что он мог предложить своей гриффиндорке.
— Мне кажется, что я угасаю, Тео, — Гермиона закрывает лицо руками. — Каждый день, как последний.
— Ты должна сиять ярче звёзд, Грейнджер.
— Все звёзды давно исчезли с неба. Темно и холодно.
— Ты либо угасни, либо продолжи красиво гореть. Третьего не дано, Гермиона.
Слова, которые запали в душу. Слова, которые не стёрлись из сердца, даже, под воздействием Обливиэйта. Теодор преподал один из важнейших уроков в её жизни, не догадываясь об этом.