— Тебе стоит тщательнее подбирать слова, мама. Если ты не хочешь присоединиться к Грейнджер.
Жестоко. Даже слишком. Но пусть она лучше обидится на него, чем подвергнет себя риску оказаться в немилости Тёмного Лорда.
— Так ты знаешь? Знаешь, кто там сидит в темницах? А то, что эта девушка даже имени своего не помнит, ты знаешь? Что её пытают тут, в нашем доме, уже вторую неделю, а она даже не понимает, чего от неё требуют? Неужели таковы идеалы нового мира?
— Нарцисса, — рявкнул Драко. — Ты забываешься! Ступай в теплицы. Твои розы тебя заждались.
— Мои розы, — с усмешкой повторила Нарцисса. — Это твои розы, Драко Люциус Малфой.
В этот раз она не заплакала, но он знал, что сильно обидел её. Каждый раз, когда Драко возвращался домой — он расстраивал свою мать собственной отчуждённостью и скупостью к сантиментам. Нарцисса не понимала или не хотела понимать, что всё, что он делает — он делает ради своей семьи. Ради неё.
Он зашёл в первую попавшуюся спальню на втором этаже и выглянул в окно. Нарцисса уже была в теплицах и обхаживала белые розы. Из этой комнаты открывался прекрасный вид на сад, цветники и теплицы. Пустые стены гостевой спальни были увенчаны только пустующими книжными полками.
— Миппи! — позвал Драко.
— Хозяин? — маленькая эльфийка появилась в спальне. — Чего желаете?
— Принеси мне из библиотеки несколько книг, что-то из прочитанного Нарциссой.
Домовой эльф исчез и через несколько минут появился со стопкой книг в маленьких ручках. Среди старинных трудов было несколько романов, парочка томов по истории магической Англии и что-то по колдомедицине. Драко забрал их и расставил на книжных полках.
Прошло несколько часов, но он так и не открыл ни одну из книг, просто уставился на стеллаж и думал о чём-то своём. Пушистый снег пролетал за окном, укрывая землю белоснежным холодным покрывалом. Только вот Драко казалось, что в Мэноре было намного холоднее, чем за окном. Стены старинного семейного поместья не грели душу и сердце, а наоборот — покрывали нутро толстым слоем инея.
Серые глаза юного хозяина поместья смотрели в одну точку и в голове прокручивались события последних суток. Ему не давало покоя, что новость о поимке Поттера и его друзей занимала в голове больше места, чем факт убийства им самим десятков ни в чём неповинных людей несколько дней назад. А также из головы не выходила Грейнджер.
— Миппи!
— Мистер Малфой? — Миппи появилась перед ним через мгновение.
— Беллатриса отдавала какие-то распоряжения по поводу грязнокровки, которая в темнице?
Драко, тебе самому не смешно? Стала бы Беллатриса отдавать хоть какие-то приказы, касающееся Грейнджер?
— Нет, хозяин.
— Хорошо. Можешь быть свободна.
Наверное, ответа на вопрос, зачем он решил к ней спуститься, он так и не узнает. Ноги сами довели его до темниц. Пробирающий до костей холод проник под мантию Драко, когда он оказался перед решётками подземелий. Где-то в уголке, свернувшись в маленький комочек, лежала Грейнджер.
Она поджала к груди ноги и обхватила их руками, дрожа от морозной свежести своей обители. Даже в темноте Драко видел, как её тело подрагивало в лихорадке. На секунду ему даже показалось, что он слышит чужое сердцебиение. Он сделал ещё шаг, и девушка резко схватилась со своего места. Морально истощённая, исхудавшая, перепуганная до смерти девушка вскочила на ноги и вжалась в ледяную стену. Малфой смотрел и не видел в этом жалком существе Гермиону Грейнджер.
Маленькая, тощая, забитая, униженная и смешанная с грязью, она смотрела на вошедшего, затаив дыхание. Никакого горящего огня жажды справедливости в глазах, никакой искры веры во взгляде, нет того гордо поднятого подбородка и всепоглощающей гриффиндорской уверенности в своих силах. Только боль, страх, отчаяние и ужас. Даже сейчас она просто смиренно ждёт, предполагая, и надеется вытерпеть то, что с ней случится: как её опять накажут, как долго будут пытать?
— Что… — голос целиком и полностью состоял из ноток дрожи. — Что вам нужно от меня? Я прошу…
Она заплакала. Тонкие пальцы потянулись к лицу. Драко не видел плачущую Грейнджер. Никогда. Или не помнил.
Малфой-Мэнор. Спустя несколько дней.
Драко ещё не видел столь сильного желания выжить. Грейнджер даже и не подозревала, насколько сильно она хотела жить. Белла пытала её уже четвертый час подряд, не останавливаясь. Он успел насчитать двенадцать Круциатусов.
Пожиратели сидели за столом, лишь иногда отвлекаясь от своей «светской» беседы на крики подружки Поттера. По большому счёту никому не было интересно смотреть на то, как грязнокровка захлебывается кровью или рвёт голосовые связки от очередного Непростительного. Один Драко всё время наблюдал, как за короткие секунды между заклинаниями гриффиндорка набирает полные лёгкие воздуха и принимает очередной удар.
Предплечье Грейнджер было похоже на кровавое месиво — Беллатриса несколько раз освежила свой подарок. Тёмный Лорд сидел во главе стола и кидал только скучающие взгляды в сторону своей подопечной, и её жертвы. Собрание Пожирателей подходило к концу и Драко уже не терпелось покинуть трапезную, чтобы глотнуть свежего воздуха.
— Драко, я хочу, чтобы после собрания ты остался, — внезапно потребовал Волан-де-Морт. — И пригласи Нарциссу.
Последние слова Тёмного Лорда заставили Драко напрячься. Прежде он никогда не просил Нарциссу присутствовать на подобных мероприятиях.
— Да, мой Лорд.
— Белла, я думаю, что грязнокровку на сегодня можно оставить в покое, — прошипел Лорд. — Все свободны.
Понадобилось не больше минуты, чтобы трапезная опустела. Ни одного Пожирателя, ни Грейнджер, никого не осталось. Только Нарцисса, Драко и Волан-де-Морт. Малфой уже хотел поинтересоваться, чем вызван интерес Лорда к его матери, как в дверях комнаты появился невысокий мужчина.
— Альберт, мы тебя заждались, — Тёмный Лорд злорадно улыбнулся. — Дорогие друзья, это — Альберт Бут. Альберт, это миссис Малфой — супруга моего верного слуги Люциуса и мистер Драко Малфой — его сын, моя огромная надежда на будущее, не менее верный, чем его отец. Семья Малфоев остаётся мне преданной уже много лет. Я уверен, что их чета сохранит мой секрет и поможет в разрешении нашей небольшой проблемы.
— Конечно, мой Лорд. Если Вы уверены в этих людях, то я так же всецело могу им довериться.
Драко оценивающе посмотрел на незнакомого волшебника и затем обеспокоено глянул на свою мать, которая внешне сохраняла полное спокойствие. Альберт сел напротив Лорда и развернул перед собой небольшой пергамент. Непропорционально маленьким указательным пальцем мужчина поправил очки на переносице и поднял взгляд на присутствующих.
— Мой Лорд, нам удалось извлечь осколок Вашей души из Поттера, — спокойно начал Бут. — Парень остался жив, но непонятно до сих пор, очухается ли. Ваша часть души пока помещена в неодушевленной предмет, однако долго она там продержаться не сможет.
— Что ты предлагаешь, Альберт?
— У меня было достаточно времени, чтобы изучить все особенности крестражей, мой Лорд, — голос мужчины в очках оставался таким же спокойным и уверенным. — Разбить осколок на несколько частей не удастся, он слишком слаб и мал. Заточить его в какой-то предмет, как Вы делали это с остальными крестражами, тоже не выйдет. Мой Лорд, Вам нужен хранитель крестража.
— Что ты имеешь ввиду?
— Нужен волшебник или ведьма, который сможет выносить Ваш крестраж.
— Без проблем. Вот, на твой выбор: Нарцисса или Драко.
Перед глазами Драко почернело, когда он услышал имя своей матери из уст Волан-де-Морта в подобном конктексте. Кулаки сжались и костяшки побелели. Он был готов жертвовать собой, своей свободой, своей душой, но только не матерью. И только мысли о её безопасности удержали Малфоя от того, чтобы наставить палочку на Лорда.
— Нет! — запротестовал Альберт, что позволило Драко немного расслабиться. — Это потенциально активные волшебники, что всё время пользуются магией, а значит, растрачивают и душевную энергию.