— Ты можешь конкретно сказать, кто тебе нужен? Ребёнок?
— Нет! — Бут снова замотал головой. — Ребёнок не контролирует всплески магии. Это точно не то, что нужно.
— Не испытывай моё терпение, Альберт!
— Нужен волшебник или ведьма, в котором заточен изначально большой волшебный потенциал, чтобы справиться с силой крестража. Осколок вашей души очень повреждён, потому что мальчишка Поттер направо и налево раскидывал своей волшебной палочкой. И только по-настоящему сильный маг сможет залатать эту трещину, — Бут ехидно хохотнул. — И главное условие: он не должен пользоваться своей силой. Вся его внутренняя магия должна быть направлена только на крестраж.
— Ты предлагаешь мне отыскать искусного волшебника, который откажется от палочки?
— Да, это Ваш единственный шанс. Другого просто нет. Иначе крестраж попросту может не прижиться, треснет сильнее и в итоге утратит какую-либо ценность.
Лорд никак не прокомментировал ответ Альберта. Он закрыл глаза и сомкнул кончики пальцев обеих рук. Драко бросил взгляд на Нарциссу, которая хоть внешне и была непоколебима, но в серых глазах отчётливо читался страх. И он знал, что боится она не за себя, а за него. Боится, что Лорд решит сделать выбор в пользу Драко и превратит её сына в хранилище для куска своей уродливой души.
— Чистота крови имеет значение? — наконец-то раздался шипящий голос Волан-де-Морта.
И этого вопроса хватило, чтобы Малфой понял, к чему клонит Лорд. Он говорит про несчастную Грейнджер, лежащую в полумёртвом состоянии в подземелье поместья. Ни для кого не было секретом, что во всём мире не сыщешь столь талантливую и умную ведьму как эта гриффиндорка. И теперь Драко даже не знал, что было лучше: умереть под пытками Беллы или стать золотой пташкой Тома Реддла.
— Нет, мой Лорд. Имеет значение только волшебный потенциал, физическое и душевное состояние мага.
— Отлично, — Лорд открыл глаза и хищно улыбнулся. — Нарцисса, я хочу, чтобы ты взяла девчонку Поттера под опеку. Альберт, сколько времени в запасе?
— Чем быстрее, тем лучше, мой Лорд.
— Нарцисса, постарайся её выходить как можно скорее. Задействуй для этого все свои возможности. И невозможности тоже.
— Да, мой Лорд, — Нарцисса учтиво поклонилась. — Я сделаю всё, что в моих силах.
С одной стороны, Драко вздохнул с огромным облегчением, потому что по итогу диалога с Нарциссой ничего не случилось. Его мать сидит напротив него и в глазах больше нет испуга, а с другой стороны — необъяснимое чувство тревоги за девушку, которую он ненавидел всю свою школьную жизнь, навязчиво осело где-то внутри.
Как бы сильно он не презирал Гермиону раньше, столь ужасной участи в этой Войне ей точно не желал. Несколько лет прикрывать зады своих друзей-идиотов, из-за них же попасть в эту передрягу, потерять память и несколько недель биться в агонии от палочки сумасшедшей Беллатрисы, а теперь и вот это. Для Драко, который давно не испытывал хоть каких-то эмоций по отношению к посторонним, жалость была в новинку.
Волан-де-Морт покинул Мэнор в непривычно приподнятом расположении духа. Драко даже не мог утверждать, было ли толком это проявлением хорошего настроя и могли ли быть у этого существа хоть какие-то оттенки положительных эмоций. Наследник Малфоев остался неподвижно сидеть за столом, не заметив, как Нарцисса скрылась за дверью. Он по-прежнему не понимал, почему одно лишь известие о том, что Грейнджер станет безопасной коробкой души их Лорда, заставило его задуматься обо всём происходящем с другой стороны.
Только наедине с собой Малфой признавался, что ждал победы Ордена. Каждый день он надеялся, что Поттер однажды завалиться в Малфой-Мэнор и запустит в Волан-де-Морта Аваду. Хотя бы попытается. Драко никогда не относил себя к касте тёмных волшебников, грезившими навязчивыми идеями о новом мире — он расценивал себя, как обычного труса. Испуганный мальчишка, у которого отобрали возможность сделать выбор, который теперь вынужден быть цепным псом своего хозяина, лишь бы уберечь то самое дорогое, что у него осталось.
— Как думаешь, ей понравится спальня на третьем этаже? — ласковый голос матери нарушил цепочку размышлений в голове Драко. — Думаю, что там ей будет по душе.
— Нет. Лучше определи её в спальню на втором этаже, окна которой выходят в сад.
— Я думала, что ты сам решил туда перебраться.
— Ей там понравится. Хороший вид из окна.
========== Глава 3. Что чувствует материнское сердце? ==========
Малфой-Мэнор. Май, 1997
Одиночество и страх. Растерянность и отчаяние. Всё это чувствовала хозяйка Мэнора. Нарцисса уже несколько раз успела пройтись по коридорам поместья, заглянула в библиотеку и побывала в теплицах. Она пыталась занять себя хоть чем-то, лишь бы не думать о судьбах Люциуса и Драко. Сердце женщины рвалось в груди и обливалось кровью, стоило ей лишь мысленно вернуться к своим мужчинам.
За окном постепенно начинало темнеть, но в Мэноре так и не прозвучали родные голоса. Новая волна страха накрыла Нарциссу. Пальцы больно сводило в судороге от сильного сжатия в кулаки. Кровь приливала к голове, щёки заливались неестественной краской, а колени дрожали. Некогда женственная и сдержанная миссис Малфой превратилась в дёрганную домохозяйку. Жизнь мало-помалу переворачивалась с ног на голову, маленькими шагами Нарцисса приближалась к пропасти отчаяния. И только силуэты двух мужчин в дверном проёме гостиной могли её расслабить, позволить спокойно дышать.
Как же она ненавидела Волан-де-Морта. Если бы она только знала, как всё изменится через год, через три, и куда докатится её семья. Однако сейчас Нарцисса не могла этого знать, поэтому просто сидела в ожидании Люциуса и Драко. Ей было страшно не за себя — действительно было страшно за дальнейшую судьбу каждого из них.
Особенно Драко.
— Цисси, — знакомый голос заставил вздрогнуть. — Я думал, что ты уже спишь.
Люциус стоял в нескольких шагах от неё. Нарцисса бросилась к супругу, утопая в его объятиях. Вот такие простые объятия стали чем-то невероятным для неё в последнее время. Стены Малфой-Мэнора больше не берегли всех трепетных моментов их совместной жизни, они были пропитаны холодом. Миссис Малфой пыталась отыскать свой уют и тепло хотя бы во время таких коротких встреч с мужем.
— Ты жив, — Нарцисса облегчённо вздохнула. — Ты жив.
В Войну это было два самых важных слова. Люциус стоял перед ней и с ним всё было хорошо. Сейчас всё было, как всегда: они вместе, они обнимаются, они чувствуют дыхание и сердцебиение друг друга. И как же горько было осознавать, что этот момент совсем скоро растворится в очередном приказе Тёмного Лорда. Нарцисса отринула от мужа и посмотрела на него. Чёрные синяки проглядывались под усталыми глазами. Всегда причёсанные волосы в ужасном беспорядке спутанно ложились на плечи. Спина искривилась, мужчина выглядел растерянным и изнеможённым.
— Со мной всё хорошо, — очень тихо ответил Люциус. — Ты как?
— Где Драко?
— Остался на улице.
Женщина окончательно выдохнула с облегчением. С Драко тоже всё в порядке, он вернулся домой. Нарцисса успела безумно соскучиться по сыну, хотя видела его этим утром. Она соскучилась по редкой улыбке и холодному взгляду. Пусть миссис Малфой уже не наблюдала в Драко того мальчика, которого помнила, но он по-прежнему оставался её единственным и любимым ребёнком.
— Люциус, поговори со мной, — обратилась Нарцисса к мужу, что направился на второй этаж. — Мы с тобой стали совсем чужими. Не разговариваем, не видимся. Ты постоянно убегаешь от меня.
— Цисси…
— Я имею право знать, что происходит, — она нетерпеливо перебила Люциуса. — Имею право знать, что этот изверг творит с вами, чего хочет от вас. Он отнимает у меня семью, разрушает нашу жизнь, а я не могу ничего с этим поделать. Люциус, я имею право знать!
Так много отчаяния во взгляде этой женщины. Она совершенно не знала, что ей делать, как ей справляться в будущем. Нарциссе хотелось достучаться до мужа. Внутри всё кричало о том, что если она не попытается сейчас, то потом будет поздно, наступит тот переломный момент, когда пути назад уже не будет.