Выбрать главу
Молчанью оправданья нет, И, как художник выжал краску, Так ты — прозаик и поэт — Все слезы выжми на огласку, Все скрепы настежь отпусти, Вселенную оповести.
Но не отчетливою одой, А бредом, криком и свободой С наружным шумом пополам! Найди себе освобожденье, Другим позволь до пресыщенья Питаться тайною твоей. Не смей молчать. Скрывать не смей.
1978

9. «На роковой стою очереди́…»

На роковой стою очереди́. — Товарищ, становись иль проходи! — А что дают: муку аль бумазею? — На это я ответить не умею, Но слышала, что керосин дают: Не всех зароют, избранных сожгут. — Давно стоишь? Одна? А люди где же? — Почем я знаю! Проходи, невежа.
1979

10.

Первое послание Н. Моршену

Ты в ночь бежал. Я в ночь бежал. Ты думал о надзвездной Лире, А я — о короле мечтал, О потерявшем разум Лире.
И на окраинах земли, Средь возвышающих обманов, Мы что-то вместе сберегли Меж двух огромных океанов.
И хорошо, что Скорпион Тебе приходится патроном. Мой Лев, о, как ощипан он! Но полон золотом и звоном.
Тьмы низких истин отдаю, И о Лукерье не жалею[1], Но дядю Тома я люблю[2]: Готов повеситься на шею!
Envoi
(Я сочиняю оттого, Что мне полезны упражненья, И нет приятней ничего Американского общенья.)
1975

11.

Второе послание Н. Моршену

Вегетарьянцы, викторьянцы Живут меж нами там и тут. Эсперантисты, шахматисты, Как мошки, в воздухе снуют.
А мы зачем? Какое дело Вам до меня и мне — до вас? А вот подите ж, в эту среду Я повторяла целый час
Те памятные ваши строки, Где вы сказали, что блажен, Кто посетил сей мир в те сроки, Когда он цел, но не совсем!
Мне говорят, что это Тютчев, Но я на недругов плюю И, словно ветреная Геба, На вас бессмертья чашу лью.
О, риторические бредни И стоп ямбических вино! Пусть так, и зритель вы последний, Но собеседник все равно!
1975

«Старушки кормят птиц…»

Старушки кормят птиц И кошечек ласкают, А кошечки потом Тех птиц за хвост таскают.
Не плачь о том, что мир Не чёсан и не вымыт: Он лучше остальных — У тех ужасный климат.
1975

О бабочках и рыбах

Если миллионы лет тому назад Вы были арге́ма моэ́нас, То я могла быть только лемо́ниас су́диас, В горах Тут-он, В июньский вечер, В кустах жасмина.
Но если вы были дактилопте́рус воли́танс, Я, наверное, была пла́такс меланозо́ма, В теплом море, у берегов Там-она, В зеленом море, в подводный час.
1975
вернуться

1

Лукерья из “Живых мощей”.

вернуться

2

Из “Хижины дяди Тома”.