Памяти Державина
Жизнь, как турецкий, как персидский,
Тьмутараканский иль афганский
Ковер, за мной бежит, стелясь.
По нем уходят принц и нищий,
И рыболов, и птицелов,
И тот, кто говорил о Ницше,
И тот, кто обожал без слов.
А впереди другой ложится
Ковер, за горизонт стелясь:
Он красный, бархатный, роскошный,
Над ним натянут полог мощный,
И по обеим сторонам
Стоят торжественно и чудно
Гиганты в шапках изумрудных.
В руках мечи… бьет барабан…
Гремит музыка пред толпою,
И на осьмнадцати щитах
Несут, несут врагам на страх
Листы, исписанные мною.
Переводы с берберского[3]
ими тгит аганим, нг асиад, нгик
ини тгит туктт, нг нкки баб и иганим.
1. «Если ты тростник, я рыбак и держусь за тебя…»
Если ты тростник, я рыбак и держусь за тебя,
Если ты крючок, я к тростнику прикрепляю тебя,
Если ты рыба, я крючок и хватаю тебя,
Если ты море, я лодка и скольжу по тебе,
Если ты дождь, я земля и пью тебя,
Если ты солнце, я туман и прячу тебя,
Если ты месяц, я туча и бегу по тебе,
Кем бы ты ни была, я иду в поединок с тобой
и побеждаю тебя.
2. «Давай посидим с тобой, как два леопарда…»
Давай посидим с тобой, как два леопарда.
Давай полежим с тобой, как два борца.
Давай постоим с тобой, как два аиста.
Давай полетим с тобой, как два орла.
Давай закричим с тобой от блаженства.
Давай помолчим с тобой от сомнений.
Давай уснем с тобой, как после ливня
Два бамбука засыпают, обнявшись влажно.
Берлинский зоопарк
1. «Два лебедя, касаясь клювом клюва…»
Два лебедя, касаясь клювом клюва,
Фигурной скобки ловят очертанье,
И две руки в пожатье неслучайном
Двух ящериц объятье повторяют.
Но есть еще иные измеренья,
Где леопард и зебра намекают
На золотые пятна нашей жизни,
На тишь и грусть забытых чресполосиц.
2. «В зоологическом…»
В зоологическом
Трагическом саду
Каждый второй — хромает с палкой,
Каждый пятый — сидит в колясочке,
Напевает немецкую песенку:
“Вы катитесь, колесики, по дороженькам,
Я давно сказал прости-прощай своим ноженькам,
С той поры, как лежал под Орлом
В сугробе голубом,
Тому тридцать лет и три года.
А зовут меня Илья Муромец,
Протезы у меня американские,
Челюсти — швейцарские,
Слуховой аппарат — французский,
А стеклянный глаз — английский.
Но память у меня русская:
Голубой сугроб Да чужой сапог,
Но милостив Бог:
Не в висок, а в лоб”.
3. «Как лицо без носа…»
Как лицо без носа,
Так нация без столицы.
Не задавайте вопроса,
Ответа не предвидится.
Раз-два-три,
Нос утри!
Бомбили долго.
Чтоб было прилично
И симметрично,
Оставили один дом на́ сто.
Этот стоит — черный, сквозной,
Внутри сыро и мрачно,
А кругом — коробки,
Розовые и голубые.