— Я тебя не звала.
— Потрясающе! — восхитился бог. — Ты меня все-таки помнишь!
— Тебя забудешь, как же!
— Слушай, я понимаю, что произвел на тебя… своеобразное впечатление, — заюлил Ято.
— Это очень мягко сказано, — напряглась девушка.
— … но я думаю, что в конечном счете мое вмешательство оказалось для тебя полезным.
Мутсуми моргнула и неохотно кивнула, признавая его правоту — лицо ее смягчилось.
— А меня помнишь? — шагнул вперед Вадим, дружелюбно улыбаясь.
Мутсуми напряженно закусила губа и задумалась.
— Кажется, я видела тебя у какого-то храма… Да, ты, кажется, искал Ято. Доволен, что нашел?
Вадим кивнул.
— А что вы все здесь делаете? — Мутсуми обвела всех подозрительным взглядом.
Ято обаятельно улыбнулся и сделал просящее выражение лица. В сочетании с огромными кошачьими глазами смотрелось это убийственно.
— Я хочу, чтобы ты стала моим пророком!
— Что?! — озадаченно переспросила Мутсуми. И судя по выражению ее лица, идея ей не понравилась.
Пока Ято и шинки водили хороводы вокруг будущего пророка, Вадим был занят обустройством их нового места жительства. Из помойки была добыта палатка, починена и отправлена в Небесный город. В палатку отправились найденные еще в прошлом месяце спальники. Нашлось место даже для рюкзака и кофра. Смотрелось забавно: с одной стороны шикарный дворец Тендзина, с другой — не менее роскошный комплекс бога кузнечного дела, а посередине — палатка. Создавалось впечатление, что на Небеса случайно забрел турист.
Вадим как раз раздумывал над тем, как впихнуть в крохотное пространство еще что-нибудь полезное, когда за тонкой тканью раздалось вежливое покашливание:
— Есть кто-нибудь дома?
— Да?
Выглянув из палатки, Вадим испытал острое желание спрятаться обратно и застегнуть выход. Очень уж компания мордоворотов в официальных строгих костюмах-тройках смахивала на мафию. Особенно впечатлил молодой мужчина, стоящий впереди всех. Строгое лицо, которое, казалось, не улыбалось никогда, гладко зачесанные черные волосы, дорогущий костюм — сразу становилось ясно, что пожаловал сам босс.
— Бог Ято дома? — невозмутимо поинтересовался босс.
— Э-э… Нет. Только я.
Взгляд незнакомца сфокусировался на Вадиме, прошелся по потрепанной одежде и остановился на рыжих волосах.
— Я так понимаю, вы Сёмей, святое орудие Ято? — уточнил он. Повинуясь его жесту, кто-то из мордоворотов вытащил узкий черный чемодан.
— Да… — проблеял Вадим, начиная догадываться о личности посетителя. — А вы?..
— Эбису, — представился босс. — Бог торговли. У меня есть к вам предложение.
Вот этот мафиози с непрошибаемой мордой — тот самый отличный парень, который спустил вместе Ято все деньги на фарфоровых кошек?!
— Вы хотите, чтобы я перешел к вам?
Догадку Вадима подтвердил невозмутимый кивок.
— Конечно, это не в моих правилах — договариваться за спиной вашего работодателя, — уточнил Эбису. — Но у меня, к сожалению, много дел. Позвольте я озвучу вам основные пункты, а вы передадите Ято наш разговор.
Но прежде, чем бог открыл рот, Вадим взмахнул ладонью.
— Нет.
— Но вы даже не выслушали моё предложение, — чуть нахмурился Эбису.
— В этом нет необходимости, — твердо ответил Вадим. — Моим ответом будет «нет», даже если вы предложите мне воскрешение. Я не уйду от Ято.
Эбису внимательно посмотрел на сжатые губы, упрямо приподнятый подбородок и спросил:
— Позвольте узнать, почему? У меня вы получите и достойную зарплату, и лучшие условия для жизни. Я сумею позаботиться о вас лучше.
Эбису смотрел так, как будто пытался заглянуть в самую суть. Вадим понял, что от настолько въедливую личность не удовлетворит простой ответ.
— Мы можем поговорить наедине? — вздохнул он и покосился на мордоворотов.
Эбису оглянулся на них и кивком отослал подальше. Вадим вылез из палатки и уселся прямо на траву.
— Я бы предложил вам присесть, но…
Эбису молча, с тем же невозмутимым выражением на лице устроился напротив Вадима, прямо на траве, нимало не беспокоясь о дорогущих брюках.
— Я слушаю. Почему вы выбрали его?
— Видите ли, наша с ним история началась еще до моей смерти, — признался Вадим.
Это случилось примерно за год до его гибели. Вадим только-только приехал в Японию. За его плечами уже был лечебный курс, химиотерапия и разрешение на покупку сильнейших обезболивающих, он уже знал, что не доживет до следующей весны, и был полон какого-то лихого, яростного отчаяния. Веры ни в богов, ни в загробную жизнь в нем не было ни на грамм. Он твердо знал, что всё закончится, как только мозг перестанет работать, и его невероятно злило то, что он будет вынужден погибнуть в восемнадцать лет. И за оставшийся год он попытался испытать всё, что только может взять от жизни человек: путешествия по стране, подработка в кафе, курсы японского, ведение блога в Интернете, случайный секс с какой-то молодой нимфоманкой, которая встретилась на фестивале косплея… Выпивка, наркотики, ночные клубы. Он почти не появлялся дома. Несколько раз его, заблеванного и обдолбанного, откачивали врачи. Сестра плакала, а он только истерически хохотал, выкарабкиваясь из очередной хватки смерти.