Да, то будет спектакль, достойный внимания всего мира: огромная, рубящая сплеча молодая нация, словно жеребенок, который стремительно стартовал по свежему скаковому кругу, будет снята с дистанции грубой рукой жокея по имени Необходимость. Америке не миновать волнений, когда несколько десятков миллионов суверенных граждан узнают, что в результате деятельности их собственного правительства быстро иссякает изобилие природы страны и что для сохранения благоденствия необходимо взяться за скрупулезное разрешение каждой отдельной проблемы, начиная с организации труда и кончая финансами, и действовать терпеливо и без бахвальства. Однако сейчас они думают, что «завтра будет таким же, как и сегодня», а если поспорить с ними, то ответят, что сама Идея Демократии не допустит застоя. Они верят в это, а личности, наименее осведомленные, подкрепляют свою убежденность любопытными ссылками на деспотизм, который якобы господствует в Англии. Конечно, это чистейшей воды провинциализм. Однако выслушивать все это довольно забавно, особенно когда сравниваешь теорию с практикой (главным образом пистолетной), как о ней пишут американские газеты.
Я старался изо всех сил выяснить, откуда все-таки управляют страной. Во всяком случае — не из Вашингтона, потому что федеральное правительство никак не может привести к повиновению штаты и занимается лишь организацией почтовой службы и сбором одного-двух федеральных налогов.
Штаты тоже не обладают такой властью, так как городские общины ведут себя как им заблагорассудится. И города не имеют власти, потому что там хозяйничают избиратели-иностранцы либо группы патриотов — коренных жителей.
И конечно же, власть не принадлежит горожанам, потому что руководит и помыкает ими деспотическое общественное мнение, которое навязывается им их же газетами, проповедниками и самим местным обществом.
Однако мужчины и женщины Америки являют нам пример патриотизма. Они верят в будущее, честь и славу своей страны и не стесняются заявлять об этом. Гордая, страстная убежденность исходит как от сильных, так и от слабых, и за это я снимаю перед ними шляпу.
В понимании обычного обывателя, англичанина государство — это нечто абстрактное, что служит для обеспечения его полицией и пожарными командами. Кокни даже не понимает значения слова «государство». Он знает проклятых аристократов и полицейских и солдат, которые разыгрывают для его развлечения спектакли в парках. Однако он рассмеется вам в лицо, если ему сказать, что существует такое понятие, как чувство долга перед страной. Но возьмите любого американца второго поколения (кого угодно — кэбмена, носильщика, пахаря), и тот в пять минут растолкует вам, что значит для него Республика. Он может презирать закон, который его не устраивает, способен обвести вас вокруг пальца при заключении сделки, однако стоит посмотреть на него, когда он встает и заводит:
Мне приходилось слышать, как несколько тысяч американцев предаются этому занятию, и я уважаю их.
Что касается нашего Национального гимна, там слишком крупный Ромео действует на тесном балконе. У американцев — сплошной балкон. Кстати сказать, пора бы родиться поэту, который подарит англичанам их песню, песню об их стране, которая занимает чуть ли не полмира.
Вот с какими бессвязными мыслями я окунулся в мирную атмосферу городка Масквеш на реке Мононгахила. Суета и грохот Чикаго принадлежали иному миру. Вообразите раскинувшийся под самым что ни на есть безмятежным голубым небом холмистый английский ландшафт, где с интервалами в три мили расположились деревеньки или небольшие, но агрессивные городки, которые почти не обнаруживают себя, потому что их милостиво укрывают деревья и складки холмов.
На пастбищах золотые шары сверкали среди зелени коровяка, и коровы пробирались домой по тропинкам, петлявшим между кустами куманики. Лето заполонило сады, и яблоки (о каких мы можем только мечтать, когда вкушаем их волокнистую имитацию из Кашмира) уже созрели. До чего приятно нежиться, лежа с полузакрытыми глазами в гамаке, и слушать, как падают на землю плоды и звенят колокольчики на шеях у коров, когда те величаво плывут по главной улице.
Казалось, что каждый обитатель этого мирного местечка имел все, что только душе угодно: удобный дом с верандой (крохотной или просторной, где можно провести хоть целый день), аккуратный приусадебный участок с роскошными цветами, фруктовый сад и несколько коров. Жители городка знали друг о дружке все, а то, что было им неизвестно, ежедневно поставлялось местной газетой. Подумать только — дневная газета для деревеньки в тысячу двести жителей! Здесь есть здание суда, где вершится правосудие, тюрьма, где живут преступники (которым можно только позавидовать), четыре или пять церквей для прихожан разного вероисповедания.