– Ну и как тебе первое утро в Америке?
– Оно у меня не первое в этой стране, – грустно заметила я. – Было время, когда мы с бывшим мужем исколесили её вдоль и поперёк. Но это была совсем другая Америка. Мы жили в невероятных апартаментах. А на Манхэттене остановились в изумительном пентхаусе. Он был такой огромный, три тысячи квадратных метров! Я когда в него вошла, у меня был дикий шок. Там можно спокойно заблудиться. А какой завораживающий вид на центральный парк!
– Ну, милочка, это я уже понял. С мужем ты видела одну Америку, а со мной совсем другую.
– Я не хотела тебя обидеть. Ты спросил, я ответила. Жаль, что у тебя ни балкона, ни террасы нет. Можно было бы по утрам кофе пить.
– Ерунда! У нас есть окно. – Макс распахнул окно, и комнату залило солнечным светом. – Давай, допивай кофе, и пойдём, прошвырнёмся по магазинам. У меня-то барахла полно, а у тебя нет ничего из одежды. Купим тебе обновочки. Я знаю, как вы, девочки, любите шопинг и как он поднимает вам настроение. Я, конечно, не твой бывший муж-олигарх и не могу бросить к твоим ногам самые дорогие бутики мира, которые ты реально заслуживаешь, но что-нибудь из шмотья прикуплю, ведь у тебя даже трусов запасных нет.
– Давай не будем про моего бывшего. Что мы постоянно про него говорим? Макс, у тебя и так долги. Как же мы что-то покупать будем?
– Точно так же, как я сюда тебя привёз. В долг. Заработаем, рассчитаемся. Машка, деньги – дело наживное. Ты думаешь, только мы живём в долг? Чёрта с два! В долг живёт вся Америка. У них дома, машины, яхты, всё в кредитах. Платишь денежку за дом каждый месяц. А если потерял работу, тебя пнут под зад ногой, ведь дом принадлежит банку, и никому нет дела, сколько ты за него заплатил. Так же и с машинами. Хоть один платёж пропустил, отберут и ещё заставят платить неустойку. Так что у нас с тобой просто мизерные долги по сравнению с американцами.
Чуть позже мы ходили по недорогим магазинчикам и купили мне несколько платьев, комплектов белья и даже обувь. Макс объяснил, что в этих магазинах вся одежда китайская. Мол, в Америке вообще почти всё китайское, только качество вещей бывает самое разное. В дорогущем бутике и в обычном магазине могут продавать две совершенно одинаковые куртки с ощутимой финансовой разницей в несколько раз.
– Мне больше всего алое понравилось с глубоким декольте, – Макс нёс пакеты с особой гордостью и важно вышагивал. Было видно, что заниматься со мной шопингом ему в удовольствие. – Кстати, тебе алый безумно идёт. Ты такая сексуальная. Я, конечно, понимаю, ты про такие марки одежды никогда и не слышала, но бренды – не главное. Важно, как это на тебе сидит.
– Макс, мы же договорились не вспоминать про роскошь моей бывшей жизни.
– У тебя сиськи большие, красивые. Силиконовые, – тут же сменил тему разговора Макс.
– Откуда знаешь, что силиконовые?
– Машка, у меня глаз алмаз. У меня опыт по общению с вашим полом знаешь, какой…
– Какой?
– Более чем. Тебя муж заставил сиськи сделать?
– Что значит, заставил… Просто я двоих родила, и мы решили мою грудь после второго ребёнка освежить. Для мужа было очень важно, чтобы я выглядела на все сто.
Когда Макс остановился у небольшого магазинчика с париками, я тут же его одёрнула и дала понять, что нам незачем туда заходить.
– Макс, пойдём, я парики терпеть не могу. Я их никогда не носила и носить не буду. У меня свои волосы хорошие.
– Ну, давай примерим.
– Не хочу и не буду, – незамедлительно запротестовала я.
– Ради меня. Сделай мне приятное. Я знаю, ты сногсшибательная блондинка, но давай примерим чёрный каре.
– Мне чёрный вообще не идёт.
– Ты так упрямишься, будто я заставляю тебя куда-то в нём идти. Мы просто примерим. За примерку с нас деньги не возьмут.
Макс тут же поставил меня перед зеркалом, нацепил на меня чёрный парик и стал восторгаться.
– Ты только посмотри, как тебе идёт. Как ты красива! У тебя такая внешность, что тебе идёт всё подряд.
– Мне не нравится, – поспешила я стащить ненавистный парик.
– А огненно-рыжий нравится? Мне кажется, очень стильный.
– Вообще вульгарный.
– А я думаю, ты в нём будешь женщиной-вамп. Давай примерим.
– Макс, я чувствую себя в парике, как в зимней шапке летом. Как дебилка.
Но Макс уже нацепил мне на голову огненно-рыжие кучеряшки и стал внимательно меня разглядывать.
– Машка, а ведь в этом что-то есть…
– Как уличная девка.
– Не скажи. А мне, наоборот, кажется, появился необыкновенный лоск.
Как только я скинула с головы рыжий парик, Макс тут же взял два парика и пошёл их пробивать к кассе. Сказать, что я была удивлена, значит, ничего не сказать.