Он поднял голову и увидел приближающегося Алекса. Изобразил улыбку — одну из тех, что не давала собеседнику догадаться о его истинных чувствах, — сунул руку в карман и извлек продолговатый предмет.
— Надеюсь, не возражаешь, что я явился без предупреждения. В конце концов, у тебя медовый месяц. Хотя, если позволишь сделать замечание, я не стал бы проводить его с семьей.
— У меня не было времени планировать свадебное путешествие, да и обстоятельства требуют, чтобы я уладил дело с отцом как можно скорее. — Алекс сел, с любопытством глядя на шкатулку, прежде чем ее открыть. — Что это?
— Твой драгоценный ключ.
Алекс взял шкатулку, коснулся филигранной пряжки. Действительно, в складках красного бархата уютно устроился потускневший серебряный ключ.
— Где ты его нашел?
— Скажем, я обнаружил, что у графа скудное воображение, и на этом закончим, ладно? Я осторожно навел кое-какие справки и узнал, что он хранит личные предметы отца все в одном месте. Среди них был и ключ. — Ореховые глаза с усмешкой разглядывали Алекса. — По мере того как тайна начала приподнимать свою завесу, мне становилось все интересней. Война, знаешь ли, отточила мой дедуктивный дар. Так что обнаружить ключ было не так уж сложно.
— Но я его искал. — Алексу даже сделалось обидно.
— Действуя напролом. Тебе следует научиться хитрости. Кроме того, ты слишком был занят леди Эмилией.
И это было правдой. Но по крайней мере треклятый ключ был теперь у него. Алекс осторожно опустил крышку шкатулки.
— Какая тайна и какая завеса?
— Тайна Анны и лорда Хатауэя, затем лорда Хатауэя и твоего отца.
— Полагаю, ты узнал о дуэли. — Это было утверждение, а не вопрос. Косые лучи солнца падали на известняковые плиты террасы, даря им свое тепло. Майкл молчал, поскольку в этот момент появилась служанка с подносом. Она принесла вторую чашку, свежий чай и блюдо с печеньями.
— Благодарю, — рассеянно сказал Алекс, не сводя взгляда с лица Майкла. Очевидно, причина его визита — не только проклятый ключ. И Майкл — что бы ни собирался он ему сообщить — не желал, чтобы их разговор подслушали.
— Пожалуйста, милорд. — Девушка торопливо удалилась. Несомненно, Оутс умел держать прислугу в ежовых рукавицах.
— Дуэль. Гм… — Как только они остались одни, Майкл сделал загадочное лицо.
Алекс ждал продолжения не шевелясь. Чашка с дымящимся чаем замерла возле самых его губ.
— Я знаю этот твой тон и вкрадчивое выражение лица. Это неспроста. Что тебе известно, Майкл?
— А ты что слышал?
— Вопросом на вопрос. Не обещает ничего хорошего. Не в твоих привычках увиливать от ответа.
— Напротив. Я умею отлично увиливать. Просто скажи, что ты знаешь, а я расскажу, что мне удалось выведать.
— Справедливо. Я должен тебе — за этот ключ и прочие неприятности, через которые тебе пришлось пройти. На днях отец поведал мне поразительную — но грустную — правду. Однако до сих пор блуждаю в потемках.
— Дай попробую угадать. — Ветерок ерошил каштановые волосы Майкла, и он беспечным жестом откинул со лба упавшую прядь. — Он сказал, что леди Анна утопилась в реке на границе вашего имения, потому что ждала ребенка, хотя все утверждают, что это был несчастный случай. Охваченный горем и гневом, ее брат, а твой дед вызвал ее любовника на дуэль, застрелил графа Хатауэя, да так, что и свидетелей не было. С тех пор обе семьи попали в порочный круг ненависти и взаимных обвинений. И конца этому не видно, потому что обстоятельства обеих смертей скрывают, как могут. Я прав?
— Почти слово в слово, — тихо сказал Алекс, едва веря своим ушам. — Откуда ты все это узнал?
— Первое правило, которое нужно усвоить в шпионском деле, гласит: «Можно подобрать ключ к любой тайне». — Майкл чуть поиграл бровями. — Может быть, слишком смелое заявление, но оно проверено не раз. Например, слуги знают о своих хозяевах все. Если твое благосостояние зависит от такого человека, как герцог Беркли, ты будешь держать ушки на макушке во всем, что касается его дел. Егерь твоего деда сейчас очень стар, но он и поныне живет в деревне. За кружку эля — ну, скажем так, за много кружек эля — он охотно согласился порассказать о том, что случилось много лет назад.
В ветвях деревьев щебетали птицы, словно пытаясь оживить их невеселую беседу, полную недомолвок. Алекс разглядывал друга с веселым недоумением. Сшитый у отличного портного сюртук, замшевые бриджи, начищенные до блеска высокие сапоги.
— Пытаюсь представить, как известный щеголь, маркиз Лонгхейвен, глотает теплый эль в деревенской таверне в обществе старого егеря.