— Я не жалела, что я единственный ребёнок в семье, — вдруг сказала Дарси и пытливо взглянула на него. — Но иногда всё-таки грустила, вдвоём-то веселее. Вы с братом наверняка кучу развлечений придумывали, да?
— Какое дело тебе до моего брата, — резко ответил Локи. — Сколько можно говорить о нём?
— Вообще-то я его только сейчас упомянула, — заметила Дарси и миролюбиво улыбнулась. — Вы не ладили?
Он задрал голову к небу и прикрыл глаза, потому что на такое яркое солнце даже богу было трудно смотреть. Постоял, вдыхая морозный воздух, который оставался здесь почти таким же свежим, как в лесу.
— Это вопрос, не имеющий верного ответа, — наконец произнёс он. — Или, если угодно, не тот вопрос, с которого стоило начинать.
— С тобой с чего не начни — тут же и закончишь, — засмеялась Дарси. — Ты как Шерлок, говоришь загадками и обожаешь томить в неведении. А я при тебе как Ватсон: дура дурой, зато не скучно.
— М-м, — неопределённо протянул Локи, чтобы не признаваться в том, что впервые слышит очередные мидгардские имена. Его слух невольно выловил слова «я при тебе». Вот уж не мечтал он никогда о таком приспешнике, да и разве за несколько дней можно привязать к себе кого бы то ни было?
Они так и не зашли ни в кафе, ни в музей, ни в клуб — просто бродили по улицам, а затем вернулись на берег озера. Этот пейзаж манил: монотонный и неизменный, он всё же вновь и вновь притягивал взгляд.
Локи думал о Дарси больше, чем сам счёл бы разумным. Сколько он ни наблюдал за ней, так и не увидел ничего, что дало бы ключ к разгадке. Дарси — образец типичной смертной: легкомысленная и суетливая, он бы даже сказал, суетная. Никакого представления о чувстве собственного достоинства у людей не было, и их хаотичные метания от одного к другому и жизнью не назовёшь, скорее уж жалким существованием. Правда, среди асов тоже хватало тех, кто благоразумием не отличался. Порой он задумывался: в чём была разница между Дарси и каким-нибудь недалёким шутником вроде Фандрала, не считая продолжительности жизни?
Он посмотрел на девушку, подбрасывающую снег сапогом, и усмехнулся своим мыслям. Может, не такая уж она недалёкая, как ему привычно было думать о любых жителях Мидгарда, да и о многих асгардцах. Его не покидало ощущение, что за лёгкой, а иногда и абсурдной манерой поведения кроется нечто большее, чем ограниченный человеческий ум. Но что именно помогло ей добраться до тайного места? Случившееся выглядело как случайность: смертная не искала сейда, не знала, с чем столкнётся.
— Ранила, — победно воскликнула Дарси, которая только что кинула в него комком снега, и Локи устыдился, что на мгновение подумал о ней как о ком-то более толковом, чем прочие.
Она всё-таки определённо была глупа, ведь девушка опасалась его, нельзя было не заметить её страха, и вместе с тем не избегала его компании, а может, даже искала её, точно мотылёк, летящий на огонь. Разве что мотыльки не бросаются снегом.
— Ты заплатишь за это, — ответил он тоном, не сулившим ничего хорошего.
— Сначала догони, — она показала ему язык и перемахнула через сугроб, принявшись петлять между деревьями.
Дерзкая маленькая девчонка! Локи с невесть откуда взявшимся азартом устремился за ней. Она наверняка понимала, что далеко ей не убежать, и, видимо надеясь обмануть его, притаилась за толстым стволом ели. Он едва не рассмеялся в голос из-за этой восхитительной наивности и одним прыжком настиг беглянку, встав перед ней во весь рост, отрезав пути к отступлению.
— Что скажешь теперь?
— Сдаюсь, пощади, — пискнула она и робко подняла вверх руки, задевая ими тяжёлые ветви ели. Одно резкое движение — и на Локи свалилась огромная снежная шапка. Он впал в секундное замешательство, а Дарси, которая и послужила причиной этого ледяного душа, специально дёрнув ветви так, чтобы обрушить снег на их головы, резво отпихнула его в сторону и побежала дальше, заливисто смеясь.
— Не зевай, — дразнилась она на ходу.
Он догнал её в два счёта, развернул к себе лицом и оскалился. Задор Дарси, перемешанный со страхом, явственно ощущался в том, как дерзко она смотрела на него, готовая принять любую расплату за свою нахальную выходку. Локи будто впервые увидел её сейчас, хотя ему уже доводилось пристально изучать девушку при первой встрече. Щёки Дарси окрасил румянец, серые глаза лихорадочно блестели, из приоткрытых пухлых губ с каждым выдохом вылетало облачко пара. Конечно, она запыхалась, маленькая слабая смертная, конечно, она попалась ему в лапы, конечно, он не спустит ей с рук ледяной душ.
Но что же с ней сделать?
Снег вдруг промялся под ногами Дарси, и пришлось схватить её крепче, чтобы она не оступилась. Из-за этого быстрого движения их лица оказались ближе друг к другу. Дерзость в её взгляде сменилась каким-то другим выражением, ещё не осознанным, не оформившимся до конца, повисшим в воздухе томительным предчувствием. Локи задержал дыхание, почти физически ощущая, как стремительно теряет контроль над ситуацией. Он легонько дотронулся до маленькой родинки слева над её губой.
— Сделай одолжение, убери свою преступно красивую моську чутка подальше, — прервала паузу Дарси, перехватив его руку. — Иначе я рискую отчебучить какую-нибудь фигню.
Что-что, а разрядить обстановку дурацким высказыванием она умела. Локи криво ухмыльнулся и отпустил её. Они продолжили обратный путь, будто ничего не произошло, но если девчонка думала, что так легко отделалась, то она глубоко заблуждалась. Стоило им забраться на вершину небольшого холма, как по мановению руки Дарси поскользнулась и, неуклюже шлёпнувшись на спину, съехала с горки вниз.
— Бесславный спуск, — заключил Локи, от души хохоча.
— Не лопни от смеха, — буркнула Дарси. — Ты в таком восторге — можно подумать, нарочно меня спихнул, но я же сама упала.
Он лишь коварно улыбнулся, а потом спустился к ней — медленно и грациозно, чтобы подчеркнуть контраст между ними, — и подал девушке руку, как ни в чём не бывало.
— Я дала тебе лет тридцать при первой встрече, — сказала Дарси, и по её голосу было слышно, что она совсем не злится. — А сейчас ты выглядишь как нашкодивший озорной мальчишка.
Пожалуй, можно было счесть это за похвалу. В Асгарде о его проказах слагались легенды, но череда последних событий погрузила его в мрачное настроение, да и над кем практиковать ловкие трюки в глухом мидгардском лесу? А теперь он заново открыл для себя радость маленьких проделок, и довольная улыбка не сходила с его лица вплоть до конца прогулки. Даже после того, как Дарси распрощалась с ним, и Локи продолжил путь к своему временному обиталищу, он продолжал посмеиваться про себя и понял, что что-то неладно, с большим опозданием.
К морозному воздуху, пахнувшему хвоей, примешался запах гари, сначала еле уловимый, потом всё сильнее раздражавший обоняние. Локи сжал губы, ускоряя шаг: ничего приятного эта новость не обещала.
И он не ошибся, картина предстала удручающая. Там, где стоял его скромный домик, теперь виднелись только тлеющие обуглившиеся брёвна. Жалкий остов выглядел так, будто в избу ударила молния, расколов надвое.
Локи не успел ничего предпринять, как высоко над головой начали закручиваться воздушные потоки и из невесть откуда взявшихся туч повалили снежные хлопья. Вихрь усиливался с каждой секундой.
Он знал, что это такое, но не знал, хорошо это или плохо. Открывался Радужный мост.
Локи отзывали в Асгард.
— Истосковались по мне? — вместо приветствия спросил он у Хеймдалля, неприятно улыбаясь, пронзая стража колючим, враждебным взглядом. — Не иначе как асы не в силах провести больше ни дня без моей светлейшей персоны!