Однако долго упражняться в острословии ему не пришлось. Его отвели в зал, где он предстал перед Одином и другими высокородными асами. Локи ненавидел это: нельзя поговорить без свидетелей, обязательно нужно унижать его прилюдно. Осмотревшись, он нигде не увидел Фригг, зато в зале был Тор, нахмурившийся, угрюмый, точно медведь в неволе, но глаза выдавали его: они были обескураженными, растерянными, никак не сердитыми. Этот чурбан по-прежнему не мог по-настоящему злиться на того, кого считал братом. Что ж, это только на руку.
— Чему я обязан столь высокой честью? — ядовито вопросил он, но Всеотец стукнул Гунгниром об пол, требуя молчания.
— За то, что ты вновь спровоцировал хаос и разрушения, за то, что подверг опасности Мидгард, за то, что нарушил обещание, ты отозван назад и понесёшь заслуженное наказание!
Сказанное Одином настолько поразило Локи нелепостью, что на долю секунды он потерял дар речи. Затем недоверчиво прищурил глаза, выискивая мелочи, которые могли бы выдать истинное значение происходящего, но ничего не обнаружил: Один взирал на него с непритворной строгостью, прочие асы — с откровенным осуждением и затаённой боязнью, и только Тор не был так же неумолим, как остальные, а настороженно ждал, что же случится дальше.
— Лестный перечень заслуг, — сказал Локи, — но я вынужден с сожалением констатировать, что не приложил руки ни к чему из того, что было оглашено.
На лице Тора промелькнуло выражение неуверенной надежды, на лице Одина не дрогнул ни один мускул.
— Локи.
В том, как Всеотец произнёс это, звучало столько усталости и тяжести, словно одним лишь именем царь Асгарда хотел пригвоздить к земле ослушавшегося преступника. Однако Локи не собирался терпеть несправедливые обвинения и не отступился, пока не выяснил, отчего на него возвели напраслину. Узнав, в чём дело, он испытал прилив жгучей горечи: из-за предубеждений советников ему приходилось оправдываться за то, чего он не совершал. Пелена, застилающая взор Хеймдалля, на мгновение исчезла, и страж разглядел пожар в лесу, а Совет тут же забил тревогу, сочтя разрушения происками младшего принца.
Локи боролся с собственной гордостью и, возьми она верх, не стал бы противоречить. Если этим глупцам так нужен козёл отпущения, чтобы свалить на кого-то вину за всё необъяснимое, пусть находят зыбкое успокоение в возможности указать на него — смотрите, вот источник зла, вот причина любых бед!
Но победило желание раскрыть загадку, ведь он едва-едва вышел на след, нашёл сейд, и теперь отступить — значило потерпеть поражение.
Совсем некстати в памяти всплыла мордашка Дарси.
Не говоря прямо, как глупы асы в попытке обвинить его во всех грехах, но неприкрыто намекая на это, Локи поведал о своей версии случившегося и попросил разрешения вернуться, чтобы установить истину. Воцарилось молчание, прерванное как всегда несдержанным Тором:
— Отец, я же говорил тебе! Выводы скоропалительны, дай ему шанс!
По залу пронёсся возмущённый шёпот асов, но никто не осмелился вслух опротестовать слова наследника. Локи закусил губу, чтобы не рассмеяться: уж не Тору попрекать кого бы то ни было скоропалительностью. Один ничего не ответил сыну и сомкнул глаз, размышляя над решением.
И младшему принцу действительно дали шанс.
Всеотец распустил Совет, асы поднялись со своих мест, но Локи не торопился покидать зал. Он приблизился к Одину, не заботясь о том, что рискует вызвать очередной всплеск гнева.
— Позволь мне увидеть Фригг, — сказал он без спеси, но и без мольбы, тихо и настойчиво.
На миг ему почудилось, что на этот раз Один согласится, но тот только приподнял подбородок и, смотря куда-то поверх головы Локи, ответил очередным отказом.
Комментарий к VI
Скетч и трек к главе: https://vk.com/wall-117499328_820
========== VII ==========
Следующий день после совместной прогулки Дарси провела в одиночестве. Обидно, что новый знакомый так и не проведал её, но вместе с тем она получила передышку. Привести мысли в порядок как раз было жизненно необходимо, но нельзя сказать, чтобы Дарси в этом преуспела.
Воспоминания об эпизоде, когда лицо мужчины застыло буквально в паре дюймов напротив её лица, не давали успокоиться. В тот момент бабочки в животе устроили не просто танцы, а брейкданс или акробатический рок-н-ролл. Это-то и нервировало. Ну правда, Дарси ведь с первой встречи расценила внешность этого угрюмого и не больно-то вежливого субъекта как средненькую. Даже отталкивающую. О каких бабочках может идти речь?
«Мы просто славно погуляли и немного подурачились», — внушала она себе. И ничего особенного не было в его глазах завораживающего изумрудного цвета. И его змеиная улыбка вовсе не вызывала желания подарить ответную. Да он вообще улыбался раза три от силы! Разве что под конец, когда она затеяла игру в снежки — всё-таки расщедрился и сменил кислую мину на радостное, озорное выражение лица…
«Некрасивого лица», — строго напомнила себе Дарси. То, что вчера она зачем-то ляпнула вслух прямо противоположное, лучше списать на магию его невероятно длинных ресниц, впервые оказавшихся так близко. Или на магию всё тех же зелёных глаз. Или просто на магию.
Вот о чём ей следовало бы поразмыслить — о магии, а вовсе не об этой околоромантической чуши. Тем более что, если Дарси права в своих подозрениях, к мужчине даже приближаться опасно.
Но ей хотелось. А ещё ей хотелось назвать его по имени и увидеть, что за этим последует. Поэтому под вечер, когда он так и не объявился, настроение вконец испортилось.
На следующее утро Дарси решила, что поддаваться унынию — плохая затея. Она списалась с Джейн, проведала камеры в лесу и, вернувшись, даже застряла ненадолго у подсобки: задумалась, не прокатиться ли на лыжах. Наверное, Эдгар зомбировал её, раз подобная идея пришла в голову. Пока она прикидывала, все ли у неё дома, раздался звонок. На связь вышла закадычная подруга Кейт, а уж поболтать Дарси всегда была не прочь.
— Не-а, я ещё не отбросила коньки от холода, — развеяла она опасения подруги. — Ничего сверхъестественного тут нет. Ну, немного снега, немного сосулек… Пара-другая ёлок… Вот и всё.
— Ты уверена? А то вдруг просто отморозила мозги, вот и кажется, что всё как надо! — Кейт за словом в карман не лезла.
— Было бы что отмораживать, — хихикнула Дарси, открывая входную дверь. Трепаться по телефону приятнее в тепле, так что затею с лыжами пришлось отложить. Кейт задала ещё какой-то вопрос, но ответа так и не получила.
Виноват в этом был мужчина, вольготно разместившийся на кровати прямо в своём диковинном облачении. Она поперхнулась от неожиданности и, извинившись перед подругой, пообещала перезвонить.
— Это уже перебор, — многозначительно сказала Дарси. — Или ты собирался меня до инфаркта довести?
— Двери надо запирать, — лениво отозвался он.
Она едва не задохнулась от возмущения, но поспорить не смогла: поди знай наверняка, а вдруг и правда забыла закрыть? Такие детали никогда не откладывались в памяти, поэтому восстановить истину при необходимости всегда было той ещё пыткой.
Облик внезапного гостя оставлял желать лучшего. И без того бледная кожа приобрела нездоровый голубоватый оттенок, в глазах затаилась непритворная тоска, и в целом мужчина казался вымотанным и опустошённым. Дарси расхотелось с ним препираться, и расспросы, где он пропадал вчера, она тоже предпочла отложить. Ей было непривычно видеть его слабость, его уязвимый вид заставлял сердце жалостливо сжиматься.
— Тебе хреново? — спросила она сочувственно, подходя ближе, и прежде, чем это решение окончательно созрело, почти непроизвольно добавила: — Локи?
Миг, пока он поднимал голову, а затем поднимался сам, длился вечность.
***
Смертная вся сжалась под его взглядом. Хотя он ни капли не рассердился и даже не так уж сильно удивился. Скорее, позабавился — точнее, позабавился бы, если бы не был подавлен после неприятного визита в Асгард.