— Мы прогуливаемся, как пара восьмидесятилетних стариков, страдающих подагрой, — прошептал он, — и сокрушаемся по поводу совершенно неприличного танца — вальса.
— Мне понравилась графиня Росторн, — улыбнулась Морган. — Она очаровательная и добрая женщина.
— А ей очень понравились вы, cherie. Теперь, когда я наконец вернулся домой, она просто мечтает, чтобы я поселился в имении, женился и завел детей.
— В самом деле? — промолвила Морган, чувствуя, что краснеет. Неужели он снова флиртует с ней? И так откровенно?
— Да, это чистая правда, — спокойно ответил Джервис. — Иногда матери бывают просто невыносимы, как я успел заметить. Она считает, что тридцать лет — предельный возраст для мужчины с титулом и состоянием, чтобы оставаться холостяком.
— Она так считает? — переспросила Морган. Графу было тридцать. Он на двенадцать лет старше ее. Слишком большая разница в возрасте.
— И еще она считает, что восемнадцать лет — вполне подходящий возраст для невесты такого мужчины.
— Лорд Росторн, — заметила Морган, — мне бы не хотелось об этом говорить.
— В самом деле, cherie? Только потому, что ваш брат ответил мне «нет»? Ведь мы не только друзья, мы любовники.
Его французский акцент стал заметно сильнее.
— Граф Росторн, вам следовало бы найти другую слушательницу, которая с большей благосклонностью отнесется к вашим излияниям. Когда вы по-настоящему влюбитесь…
— Но моя мать полагает, — продолжал Джервис, — что я люблю именно вас. Генриетта тоже. Я и сам склонен думать, что они правы.
Сердце Морган бешено колотилось в груди.
Она заметила, что в центре зала стоят пары, приготовившиеся к танцу. Вот-вот заиграет музыка. Частити стояла рядом с лордом Мичемом. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались, не замечая, что происходит вокруг. Морган была искренне рада за Частити. Эта девушка познала немало трудностей в детстве и отрочестве.
— Думаю, сейчас не самое подходящее время для подобных разговоров, граф, — сказала Морган. — Как бы мне хотелось потанцевать!
Зазвучала музыка.
— Но вы можете, — улыбнулся он, останавливаясь у входных дверей. — Если захотите, будем танцевать вальс.
— Нет, — ответила она. — Вы же знаете, мне нельзя.
— Не здесь, не в зале, — возразил он. — Там, где никто нас не увидит.
Она подняла на него глаза и чуть пошевелила веером. Мимо скользили кружащиеся пары.
— Здесь есть небольшая комната рядом с буфетом, — сказал Джервис. — Сейчас она пустует. Мы можем потанцевать там. А если наше отсутствие будет замечено, скажем, что я отвел вас туда освежиться лимонадом.
— Но тетя Рочестер непременно заметит мое отсутствие.
Искушение было слишком велико. Морган жаждала танцевать не только потому, что ее просил об этом граф Росторн. Сейчас ее обуревали самые противоречивые чувства. Она осознавала, что они любят друг друга. Ей всего восемнадцать, и она так устала сидеть на диванчике со всеми этими занудными молодыми людьми. В Брюсселе она привыкла к свободе. А теперь трауру, казалось, не будет конца. Ей хотелось хоть немного расслабиться. Она потанцует чуть-чуть. Никто не узнает.
Она будет танцевать вальс. Прямо сейчас. С графом Росторном.
— Пойдемте, cherie. Потанцуем.
Морган взяла его под руку, и Джервис увлек ее за собой.
Это была небольшая квадратная комната. В одном углу стоял диван, а вдоль стен несколько стульев. Здесь гости могли отдохнуть в тишине. Джервис быстро погасил свечи и прикрыл дверь. Что ж, он неплохо придумал.
Граф зажег на камине свечи и повернулся к леди Морган. Он понимал, что должен немедленно отвести девушку в танцевальный зал, пока кто-нибудь сюда не зашел. Пока не поздно. Чтобы с новой силой не разразился скандал.
— Послушайте, — сказал он, протянув к Морган руки. — Мелодия не слишком быстрая. Мы можем потанцевать здесь.
Она подошла к нему, сияя улыбкой. Джервис обнял ее и медленно закружил. Джервис невольно вспомнил ночь, когда они стали близки.
Вальсируя, они забыли обо всем на свете. Может, все обойдется, думал Джервис, и никто их не застанет врасплох.
Он молча привлек девушку к себе. Прижал ее руку к своей груди в том месте, где билось сердце, и накрыл ладонью. Морган положила ему голову на плечо.
Она была такой хрупкой, такой женственной. И любимой.
— Cherie, — прошептал он ей на ухо. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Ее губы чуть приоткрылись.
Он поцеловал Морган. Его язык скользнул ей в рот. Страстное желание внезапно охватило обоих. Морган прильнула к нему. Он коснулся ее груди.
И тут Джервис запаниковал. Нет! Он потерял голову, забыл о репутации Морган. Предал ее. Они должны немедленно вернуться в зал. Что, если их станут искать и не найдут ни в зале, ни в буфете? Эти мысли вихрем пронеслись в голове Джервиса.
Он отстранил Морган и поднял голову.
Слишком поздно.
Дверь распахнулась, несколько человек вошли в комнату. Но, заметив их, торопливо покинули ее.
Остался только герцог Бьюкасл. Он плотно закрыл за собой дверь и шагнул вперед.
Глава 15
Морган почувствовала себя виноватой. Как она могла танцевать? Ведь траур по Аллену еще не кончился. Вулфрик и другие гости видели, как она обнималась с графом Росторном. Морган посмотрела на Джервиса — он чувствовал то же самое. И тут ее захлестнула волна гнева. Как Вулфрик посмел войти? Он следит за ними, как за непослушными детьми.
— Ты никогда не стучишься, прежде чем войти, Вулф? — спросила она, метнув в сторону брата раздраженный, высокомерный взгляд.
Он поднял монокль, внимательно глядя на Джервиса и Морган. Они продолжали стоять не шевелясь. Вулфрик проигнорировал вопрос сестры.
— Однажды я уже просил у вас руки леди Морган, — сказал лорд Росторн. — Завтра снова приду. Надеюсь, вы согласитесь, что сейчас не время обсуждать это дело.
Он говорил холодно и отрывисто. Без намека на французский акцент. Лицо Вулфрика превратилось в ледяную маску.
— Должен поздравить вас, Росторн, — произнес он. — На этот раз вы перехитрили меня.
— Но все это нелепо! — воскликнула Морган, высвободившись из объятий графа. — Мы танцевали, а потом целовались по обоюдному согласию.
Вулфрик посмотрел на нее. Его монокль угрожающе сверкнул.
Но прежде чем герцог успел что-либо сказать, в комнату вошла Фрея. Она удивленно посмотрела на брата, затем перевела взгляд на Морган и графа Росторна.
— Я полагала, что здесь идет дуэль, а Морган лежит в обмороке. Наш бал надолго запомнится всем, о нем будут говорить в свете. Лорд Росторн, неужели вас и Морган застали врасплох, когда вы целовались? И я должна приложить массу усилий, чтобы не взорваться от ярости. Вулф, ты выглядишь так, словно проглотил айсберг. А ты, Морган, похожа на леди Макбет. Напоминаю вам, этот бал устроен в честь Частити и лорда Мичема. И я не позволю вам превратить его в цирковое представление.
— Я только что сообщил его светлости, мадам, — проговорил граф Росторн с поклоном, — что завтра снова приеду в Бедвин-Хаус просить руки леди Морган Бедвин.
— Вряд ли Вулф и Морган осчастливят вас положительным ответом, — сказала Фрея.
— Что за вздор! — промолвила Морган.
— Разумеется, — согласилась Фрея, направляясь к сестре. — Но на этот раз все гораздо серьезнее. Бомонд уже потирает руки, готовясь облить тебя грязью. Ты не знаешь этих людей. Это монстры. И даже мы, Бедвины, вынуждены с ними считаться. Сейчас мы с тобой выйдем из комнаты, как ни в чем не бывало пройдемся по залу. И ты будешь улыбаться.
Когда Фрея бывала в таком настроении, ей не стоило возражать. Морган и не пыталась. Она молча последовала за сестрой, не смея даже взглянуть на мужчин. И заставила себя улыбнуться.
Вулфрик двинулся за ними.
На следующее утро Морган увидела в окно, как к их дому подъехал экипаж графа Росторна. Он постучал и спустя несколько мгновений его впустили внутрь. Морган сидела на подоконнике в своей комнате, подтянув колени и обхватив их руками. Она пыталась успокоиться, унять свой страх перед неизвестностью.