Сотрудник следственного отдела одного из московских РОВД капитан полиции Денис Громов мрачно взирал на разложенные на столе фотографии. С центрального снимка, притягивая взгляд, солнечно улыбалась тоненькая светловолосая девочка в закрытом жёлтом купальнике. В руках она держала большую ракушку, а позади голубые морские волны ласкали песок одного из пляжей Анапы (так гласила надпись внизу).
Это не улучшило и без того испорченное настроение. Он вот тоже ещё вчера наслаждался бархатным сезоном, правда, на турецком берегу, а теперь отозван из отпуска в срочном порядке, видимо, как самый незаменимый.
На другом фото эта же девочка уже не улыбалась и, похоже, не дышала. Глаза были закрыты, как у спящей, но он слишком часто видел такие заострившие, словно отлитые из воска черты, чтобы обмануться. Мертва, однако видимых повреждений на теле нет. Признаки утопления и удушения, на первый взгляд, тоже отсутствуют.
— Причина смерти?
— Передозировка снотворного.
— И из-за этого меня сдёрнули с пляжного лежака? — недоверчиво уточнил Громов. — Из-за банального суицида?!
Орлов презрительно поморщился. Как и многие в отделе коллегу он, мягко говоря, недолюбливал. За это вот раздутое самомнение, высокомерие, цинизм, беспринципность, мелочность и множество других отнюдь не лучших человеческих качеств. А ещё за то, что тот появился, как чёртик из табакерки, — непонятно откуда. Вроде бы сразу после академии сумел протиснуться в следственный комитет, поработал там года полтора и ушёл в участковые, затем, кажется, был оперуполномоченным где-то в провинции, и вдруг, на тебе, снова в следователи переметнулся!
Такие скачки в их системе, как правило, ни к чему хорошему не приводят, да и не каждому позволяются. Верно сказано — деньги решают всё. А у папочки Громова этого добра на несколько жизней вперёд хватит. Удивительно, что сын до сих пор не полковник и не начальник РОВД. Последняя мысль особенно не понравилась: храни Всевышний от такого начальства! Пусть лучше мальчик в следака поиграет. Ему не жалко.
— Тоже мне, звезда отечественного сыска! Не только тебя сдёрнули, всем досталось. И это не банальный суицид, разве шеф не говорил?
— Не успел, торопился к прокурору. Сказал, ты введёшь в курс дела. Вот и вводи.
Громов неохотно плюхнулся в своё кресло, вытянув ноги и водрузив их по привычке на стол. На полноценный рабочий день настроиться никак не получалось. До чёртиков хотелось курить, но проклятущая противопожарная система, установленная весной, не позволяла расслабиться, как раньше, прямо в кабинете.
Орлов положил перед ним папку с делом.
— Вот, изучи для начала.
Денис наскоро перелистал страницы.
— Ульяна Ремезова — одиннадцать лет. Пропала 28-го августа, умерла 6-го сентября. Позавчера.
— Да. Продержалась всего 10 дней.
Громову не понравилось, как это прозвучало.
— Продержалась? Что, чёрт возьми, происходит? Она в «Последнем герое» участвовала?
Константин устало присел на край стола и вставил в дисковод диск с надписью " У.Р. Д-1».
— С «Последним героем» это ты в точку попал. Вот, взгляни, что получили родители девочки на следующий день после похищения. Думал меня уже ничем не удивить с нашей-то работёнкой! Но такой жути я ещё никогда не видел!
— Жути? Что там — расчленёнка? — скис капитан.
Нарваться на маньяка или очередной «глухарь» совсем не хотелось. Он всё ещё надеялся поскорее разобраться с делами и вернуться к прерванному отпуску.
— По мне так хуже.
Орлов пощёлкал мышкой и запустил просмотр видео с диска. На мониторе возникло изображение большой просто обставленной комнаты. Голые чисто выбеленные стены, узкая кровать, холодильник, стол, кулер с водой, стул, ЖК-телевизор на стене и много пустого пространства между ними. А среди всего этого мечется тоненькая детская фигурка. Мечется суетливо, неловко, отчаянно, словно дикий зверёк, брошенный охотником в клетку. Бьётся в запертую дверь, до крови сбивая костяшки пальцев, и кричит до хрипа, до срыва голоса:
— Пожалуйста, отпустите меня! Я хочу домой! Хочу к маме! Мама, мамочка!
Орлов резко выключил звук. Он просто не мог больше этого слышать — наслушался за последние дни так, что и во сне продолжал видеть мелькавшие на мониторе кадры. У самого подрастала шестилетняя дочь.
— Там больше ничего нового. До самой ночи одно и тоже, пока малышка просто не уснула, полностью обессилевшая, — грубовато объяснил в ответ на недоумённо приподнятую бровь коллеги. — В первый день ОН молчал.
— А потом?
Орлов достал из вмонтированного в пол сейфа ещё стопку дисков.