— Если у тебя нет судебного решения и всего, что положено по закону, даже не начинай, — понизив голос, сердито прошептала женщина.
— А чего это ты такая смелая стала, а? Неужто с мужем развелась? — вкрадчиво поинтересовался Денис. — Какая жалость. Ну ничего, я ему фотки всё равно вышлю, на память о тех днях, когда он был крутым рогоносцем и даже не подозревал об этом.
Побагровевшая от негодования и смущения Карина, воровато огляделась по сторонам, неохотно бросила: «Иди за мной», стремительно развернулась и понеслась в административную часть помещения.
— Кофе мне принеси, детка, — напомнил капитан подоспевшей блондинке. — И сахара побольше!
— Яда тебе, а не сахара! — огрызнулась Карина, плотно закрывая за ними дверь кабинета.
Она остановилась, скрестив на груди руки, и не предлагая незваному гостю присесть.
— Что тебе нужно на этот раз?!
— Фу, как невежливо! — Громов сунул в вырез глубокого декольте сложенный вчетверо лист бумаги и уселся в белоснежное кресло — точную копию из салона. Такая мелочь, как отсутствие приглашения его никогда не смущала. — Сделай-ка мне, дорогая, распечатки звонков этого абонента за последние три месяца с именами и адресами всех входящих и исходящих к завтрашнему утру.
Карина, брезгливо поморщившись, вытащила бумагу и, даже не глядя в неё, решительно заявила:
— Нет! Не хочу потерять работу. В прошлый раз мне едва удалось отвертеться! Приходи с официальным документом, как положено, и я всё сделаю.
Громов пренебрежительно хмыкнул:
— Узнает начальство о твоих махинациях или нет — это ещё вопрос. Отвертелась однажды, справишься снова. А вот если не поможешь мне, то должность потеряешь однозначно — это я тебе гарантирую. Плюс твой муженёк обязательно получит горячие фотки, где ты обжимаешься с молоденьким разносчиком пиццы. Не люблю, когда мне отказывают.
С каждым словом в его голос просачивалось всё больше холода.
— Какая же ты всё-таки сволочь, Громов, — тоскливо протянула загнанная в угол женщина. — Вот увидишь, однажды я всё расскажу мужу сама и найду другую работу только чтобы у тебя, гада, больше ничего на меня не было!
Капитан криво усмехнулся и поцокал языком, выражая недоверие:
— Не надейся, дорогая. Человек слаб, тщеславен и падок на искушения. Ты не исключение — найдётся другой компромат. Тебе не соскочить с крючка. Просто не серди меня и всё будет хорошо, ладно?
— Мне нужно хотя бы пару дней. Это большой объём, — кисло выдавила Карина, но Громов торговаться не собирался.
— Сведения мне нужны завтра утром. И это не обсуждается.
Он поднялся, засунув руки в карманы, и хищно улыбнулся поникшей брюнетке:
— Надеюсь, мы друг друга поняли?
— Позвони мне утром. Сюда больше не приходи. Встретимся на нейтральной территории. — сухо ответила она.
Прошла мимо, села за свой компьютер и больше не подняла головы.
— Вот и ладненько, до скорого. — Громов тоже не стал тратить время на церемонии и поспешил к выходу.
— Так, я не понял, а где мой кофе?! — раздался его возмущённый возглас уже из-за закрывшейся двери.
Распечатка звонков могла, как значительно облегчить работу, так и завести в тупик. Чтобы не тратить время впустую, Денис приступил к выполнению второго пункта своего плана.
После трёх часов общения с родственниками, коллегами и друзьями семьи Ремезовых оптимистический настрой капитана сменился глухим раздражением.
Все они, как сговорившись, уверяли, что людей безобиднее осиротевших супругов просто не найти, соответственно, врагов у них нет и быть не может. О самой девочке отзывались как о тихом, застенчивом, нежном ангелочке. О любовнице никто не слышал. И у всех, как назло, имелось алиби хотя бы на один из дней, проведённых Ульяной с похитителем.
Первый день, понятно, не в счёт, а вот остальное время он с ней общался вполне предметно, отвечая почти на каждую реплику (за исключением нескольких кротких перерывов), оперируя конкретными фактами и примерами. Такое никакой программой не смоделируешь, необходимо личное присутствие.
Громов никогда не был ни мечтателем, ни, упаси боже, идеалистом. Он, разумеется, не рассчитывал вычислить преступника мгновенно. Его цель была проще и прозаичнее — найти подходящего подозреваемого, на которого при случае можно будет повесить ярлык «виновен». А доказательства он, если возникнет такая необходимость, организует. Не в первый раз. Потому и все беседы капитан предпочёл вести лично, хотя в обязанности следователя вся эта суета и беготня не входила.