Я оторвал кусочек своей булочки и намазал на него немного масла.
— Мои родители по-прежнему вместе, но это всё, что в них есть традиционного. Они очень классные и прогрессивные, и моё попадание в группу они посчитали очень крутым.
— Значит, они ходят на твои шоу?
— Чёрт, они раньше ездили по всей Америке, чтобы ходить на мои шоу. У папы был этот «Виннебаго», который ему каким-то образом удалось выкупить в ломбарде, и будь я проклят, если они с мамой не ездили в этой штуке повсюду следом перед концертами. Они теперь держатся ближе к дому, но, наверное, их вечеринки услышишь и отсюда.
— У меня есть ощущение, что они мне понравятся.
— Шутишь? Они будут в восторге от тебя.
— Оу, да? — он оживился. — Как они выглядят?
— Как фрики, — сказал я, бросая в него кусочек булочки, от которого он увернулся. — Кстати о фриках, я мог кое-что слышать о тебе.
— От кого?
— От нашего общего друга.
— Уже спрашиваешь обо мне Баша?
— А если и так?
— Я не жалуюсь. Но расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, — он взял свой стакан и поднёс его к губам.
— Ты правда умеешь читать мысли?
Шоу с трудом проглотил воду, которую пил, и закашлялся.
— Он так тебе сказал?
— Так это правда?
— Нет, — сказал он, промакивая губы салфеткой, прежде чем положить её обратно к себе на колени. — Совсем нет. Иногда я улавливаю чувства тех, кто вокруг меня, поэтому легче прочесть и понять то, через что они проходят. Но это совершенно другое.
— Значит, ты не видишь, о чём я прямо сейчас думаю?
Шоу наклонился вперёд, опираясь на локти, и притворился, что изучает меня.
— Ты думаешь: «Надо было мне заказать стейк».
Я опустил взгляд на остатки своей пасты, а затем на его стейк. Он действительно выглядел довольно привлекательно.
— Я думал, ты не умеешь читать мысли? — пошутил я.
— Метод научного тыка, — сказал он, а затем наколол кусок мяса и зажал его между зубами.
Хохотнув, я продолжил свою попытку оставить Ванде «счастливую тарелку», и тогда до меня дошло. Тогда я понял, почему на самом деле пригласил Шоу на обед: мне нравился этот парень. Он был интересным, разговор всегда тёк как по маслу, он был прямолинейным и честным, забавным умником, как мне и нравилось, и, чтоб меня, он был красивым. Я задумался, почему у него никогда не было отношений — дело было определённо не в том, что ему никто не предлагал. Воспоминание о том, как на него смотрел Джим, вызывало тошноту, но я представлял, что точно так же на Шоу смотрит длинная очередь мужчин. На самом деле, я буду ещё одним лицом в этой очереди.
Мне хотелось спросить у него почему, но что-то меня остановило. Может, я не хотел слышать его ответ. Это заберёт любую зарождающуюся надежду, в которой я себе не признаюсь, но буду чувствовать в глубине и темноте своих мыслей.
На секунду я подумал, что что-то услышал, и когда огляделся вокруг в поисках источника музыки, ничего не увидел.
— Ты это слышишь? — спросил я Шоу.
Он покачал головой, и я снова услышал это. На этот раз я не подумал, что звук идёт снаружи, и тогда сосредоточился на том, что пытался сказать мне мой мозг. Или, в этом случае, показать.
Проявлялся сексуальный пульсирующий ритм, такой явный, что я будто слышал, как кто-то его играет. Но нет. Это был я. Это было что-то новое и неожиданное и...
— Что-то не так? — спросил Шоу.
Я поднял вверх палец.
— Подожди.
Ритм повторился, и на этот раз я услышал весь аккомпанемент, который подойдёт к нему.
Отчаянно оглядев стол в поисках чего-то, чем можно записать, я ничего не нашёл. Я достал свой телефон, но батареи осталось три процента.
«Дерьмо. Из всех мест и всего времени. Отлично. Просто чертовски отлично».
Отодвинувшись на стуле и поднявшись на ноги, я сказал:
— Мне надо идти.
— Уборные за кухней справа.
Я потянулся за своим бумажником и достал пару крупных купюр, более чем достаточно, чтобы покрыть обед и оставить щедрые чаевые. Я бросил их и посмотрел на Шоу извиняющимся взглядом.
— Нет, я хочу сказать, что должен уйти. Надо записать эту идею, пока не потерял, — я начал уходить, а затем обернулся назад. — Прости. Передай Ванде «спасибо».
— Оу. Ладно, — сказал Шоу, на его лице на мгновение отразилось удивление, прежде чем он махнул мне рукой. — Всё в порядке. Иди. Запиши все слова.
Побежав через ресторан к выходу, я едва уловил, что сказал Шоу, пытаясь не потерять ритм.
Кстати о времени. Слава богу, что это не было настоящее свидание.
Глава 17
Шоу
— Шоу! Тебя к телефону, — крикнул Кайн с другого конца «Бади Электрик».
— Секунду, — я закончил наливать свежий кофе в свою кружку, а затем надел крышку. Сегодня у меня был приём, который затянется на несколько часов, и мне нужен был весь кофеин, с которым справится моё тело. Я взял трубку на регистрационной стойке и сел.
— Это Шоу.
— Мне очень, очень жаль, что я от тебя убежал.
— И правильно жалеешь, — сказал я, откидываясь на спинку кресла. — Ты оставил на столе половину «кровавой Мэри».
Трент застонал.
— Я ужасный человек.
— Тебе должно быть стыдно. Пренебрежение алкоголем — это серьёзное оскорбление. И Ванда была не в восторге от отсутствия счастливой тарелки.
— Вот чёрт. Она никогда не разрешит мне вернуться.
— Наверное, нет, — согласился я. — Но серьёзно, у тебя всё нормально?
— Да, всё отлично. Просто меня внезапно осенило, и чёрт, этого не было так давно, и мой телефон должен был вот-вот отключиться, я должен был всё записать, пока не забыл. Знаю, это звучит глупо, и ты, наверное, не понимаешь. Я не хотел быть грубым и сбегать от тебя. Я запаниковал.
— Конечно-конечно, — поддразнил я. — Полагаю, это в порядке вещей, когда идёшь куда-то с музыкантом.
— Такое иногда случается. Раньше я был лучше подготовлен, но как я сказал — прошло немало времени.
— Без проблем. Я возьму с собой книгу в следующий раз, когда ты убежишь. Или кроссворд.
— Значит, следующий раз будет? — неуверенно спросил он.
— Ванда обидится, если не будет. Если она разрешит тебе вернуться, конечно.
— Не могу подвести Озорную Ванду, — я слышал улыбку в его голосе.
— Нет, не можешь.
— Ну, думаю, ты мой талисман на удачу. Я смог написать песни последние два раза, когда видел тебя, так что если ты откажешься, мне придётся придумать способ заставить тебя передумать.
Мне нравились мысли о его попытках заставить меня передумать, но мне захотелось отмотать на секунду назад.
— Ты пытаешься сказать, что я твоя муза? — моя улыбка растянулась так широко, что Кайн посмотрел на меня озадаченным взглядом через зал, и мне пришлось перейти в свой кабинет и закрыть дверь, чтобы не нарываться на ряд вопросов, которые потом придут.
— Я так об этом не думал, — медленно произнёс Трент. — Но... может быть.
— Хмм. Не думаю, что я когда-нибудь раньше был чьей-то музой. Похоже, это долгая и упорная работа.
— О, ты был чьей-нибудь музой. Я это гарантирую.
— Чего именно требует эта работа? Я должен приходить и излучать великолепие, чтобы ты мог вдохновиться? Это так работает?
— У меня никогда раньше не было музы, так что я не уверен, но похоже, ты готов к заданию.
Я понизил голос.
— Я могу быть хорошо готов.
На другом конце провода послышался резкий вдох, и у меня проскочила мысль, что я зашёл слишком далеко. Но прежде чем Трент смог ответить, в дверь постучал Кайн.
— Твой клиент пришёл, — сказал он, и я выругался.
— Нужно идти? — спросил Трент.
Я услышал разочарование?
— Долг зовёт, — сказал я.
— Позволь мне исправиться перед тобой. Выпьем завтра вечером?
— У меня завтра планы с парнями, — сказал я. — Тебе стоит присоединиться к нам.