Я смиренно вздохнул.
— Ладно. Я заскочу утром.
Баш наклонился и смачно поцеловал меня в щёку, отчего я поспешно вытер влагу.
— Спасибо, мой сладкий, — сказал он.
— Вы закончили? — спросил Лукас. — Потому что у меня есть новости?
— Вы женитесь? — одновременно произнесли мы с Башем.
Брови Джексона поднялись до линии его волос, и он повернул голову в сторону Лукаса.
— А?
— Это так? Это не так, верно? — произнёс Баш. — Мне нужно больше времени, чтобы найти наряд.
Лукас бросил злой взгляд в нашу сторону.
— Нет. Но вам обоим уж точно лучше быть в большем восторге, когда мы это сделаем.
Баш схватился за мою руку.
— О боже, он сказал «когда».
— Шшш, дай ему сказать, — сказал я.
— Это и близко не так волнительно, как свадьба, — продолжил Лукас, — но теперь, когда вы разрушили моё большое вступление, я слышал, что Трент Нокс в городе.
Мы с Башем оба полностью замерли.
— Чёрт возьми, — вилка Джексона со звоном упала на тарелку. — Ты только что сказал Трент Нокс? Который солист «ТБД» Трент Нокс?
— Бывший солист, — кивнул Лукас. — И да.
Когда челюсть Джексона отвисла ещё больше, Лукас потянулся и закрыл её.
— А я думал, что я единственный, кто вызывает у тебя такую реакцию. У тебя здесь слюнки, малыш.
— Всё не так, — сказал Джексон. — Он просто отличный певец.
— А ещё он чертовски великолепен, — отметил Лукас.
— Я этого не говорил. Это ты сказал.
— Ну, это правда. Он великолепен, — Баш посмотрел на меня весёлым взглядом. — Разве ты не считаешь его сексуальным, Шоу? Совершенно в твоём вкусе, ты бы так не сказал?
— Нет, я так не думаю, — сказал я. — Этот парень натурал.
И теперь, без ведома Лукаса и Джексона, мы добирались до корня моей проблемы. Трент Нокс не был чёртовым геем — он всегда встречался только с женщинами. Я никогда не увлекался натуралами, потому что, по моему мнению, в мире было слишком много готовых мужчин, чтобы тратить время на беготню за кем-то, кто хотел быть со мной только в темноте.
«Вот оно», — подумал я. Именно поэтому я был наполовину польщён, наполовину раздражён, узнав, что той ночью это был Трент. Хоть это было чертовски горячо, в свете дня это заставляло меня чувствовать себя немного... использованным.
— Э... — Джексон бросил взгляд на Лукаса.
— Что? — произнёс я.
— Трент — бог рока, — сказал Джексон, будто это должно было всё объяснить.
— И что?
— И то, что истории о том, что происходит за сценой с этой группой, легендарны.
Я нахмурился.
— Я бы не подумал, что ты придерживаешься стереотипов.
— Я упоминал, что половина членов группы открытые геи? — Джексон съел кусок своей яичницы и медленно вытащил изо рта вилку, его глаза сияли радостью.
— Я хорошо знаю про открытую половину, — сказал я. — Мне нравится эта группа.
Баш взял свой телефон.
— Думаю, мне нужно заценить этих ребят. Сири, покажи мне фотографии группы «ТБД», — когда виртуальная помощница подчинилась, и Баш пролистал фотографии, он начал одобрительно кивать. — О да. Даааа, сладкий.
— Верно? — произнёс Джексон. — Как думаете, где мы можем пересечься с Трентом? В смысле, «случайно».
— На самом деле, — Лукас сцепил пальцы и посмотрел прямо на меня. — Ходят слухи, что он прошлым вечером сделал татуировку у нашего местного художника.
— Что? — голова Джексона повернулась в мою сторону. — И ты до сих пор не думал упомянуть об этом?
Попался.
— Я забыл, — сказал я, пожимая плечами.
— Забыл? Ты с ума сошёл? — Джексон покачал головой. — Ну, теперь, когда ты вспомнил, какой он?
Ошеломительный. Возбуждающий. В жизни ещё более красивый.
— Он был довольно тихим, но милым. Не особо разговаривал.
Вот. Это не обязательно была ложь.
— Ого, — Джексон покачал головой. — Ты везучий ублюдок. Если он вернётся, я жду звонка.
Баш перегнулся через стол и протянул Джексону свой телефон.
— Посмотри на обтягивающую кожу на этом парне. Он кто?
— Это новый певец. Который занял место Трента, — сказал Джексон, а затем указал на другую фотографию. — Видишь, это Трент.
— Ох, он аппетитный. Они оба, — промурчал Баш, будто понятия не имел, кто такой Трент. Чёртов паршивец.
— Верно? — произнёс Джексон. — Я не могу решить, кто из них горячее.
Рядом с ним простонал Лукас.
— За это идите к чёрту, парни. Теперь я буду переживать, что он дрочит на каких-то козлов, когда меня нет рядом.
Джексон отклонился назад и прикусил нижнюю губу Лукаса.
— Тебе виднее.
— Это уж точно, — пробормотал Лукас ему в губы, прежде чем углубить поцелуй.
— О, пока я не забыл... — Баш снял ключ со своей связки и толкнул его в мою сторону. — Ты помнишь код?
— Ага. Помню, — сказал я, убирая ключ в карман и задумываясь, что всегда позволяю ему уговорить меня на всякое дерьмо. Не то чтобы сломанные петли были большим делом, и честно говоря? Ему никогда не нужно было даже просить. Мне просто нравилось его доставать.
— Я очень тебя ценю. А теперь, где Ванда...? — Баш повернулся на своём стуле и поднял свой пустой бокал. — Ванда! Милая, я здесь сохну как павлин.
Глава 6
Трент
Стоя под душем, я мычал под падающую воду, позволяя ей омывать меня. Не важно, что я был практически мечтателем. Я почти помнил начало оригинальной песни и не собирался выходить, пока не вспомню и не буду готов.
Стуча ногой в такт биту в своей голове, я напел несколько нот и медленно начал улыбаться. «Я по-прежнему... не нашёл...»
Ох, чёрт побери.
Я выключил воду и открыл душевую занавеску, невероятно раздражённый, что, наконец, оказался на грани чего-то, но в итоге только напел песню «U2», которая уже была защищена авторским правом.
— К чёрту их. К чёрту эту песню. К чёрту меня, — бормотал я, грубо вытирая своё тело — осторожно избегая свежей татуировки — а затем обкрутил полотенце вокруг талии, выходя на коврик. Видимо, не важно, сколько раз я пытался стараться — ничего не получалось. Ни сейчас, ни когда-либо.
Я вытер запотевшее зеркало, и мужчина, который смотрел на меня в ответ, хмурился. Чёрт, я не отказался бы сейчас побриться, подстричься и написать пару сотен песен. А лучше тысячу.
— Отличный способ выбрать не ту дорожку, придурок, — сказал я, выдавливая на щётку зубную пасту, а затем стал чистить зубы. Я просыпался всё позже и позже, всё это отсутствие-плана-жизни, очевидно, пока шло мне на пользу. С тех пор, как я ушёл из группы, я игнорировал телефонные звонки, прятался в этом арендованном доме на реке и притворялся, что меня не беспокоит, что я мог принять худшее решение в своей жизни.
Правда состояла в том, что всё это казалось сном. Я даже не чувствовал себя привязанным к мужчине, с которым был больше десяти лет. За шесть месяцев я вернулся к состоянию тридцатилетнего человека, который пел в группе и заработал на свой банковский счёт много денег. Много денег. Чёрт, это было единственное, что сейчас хотя бы у меня осталось.
Это и обжигающее воспоминание грешной связи в четверг ночью.
Меня сотрясла дрожь при мысли о мужчине, с которым я был заперт, казалось бы, часы, когда на самом деле это были всего минуты. Тёмная комната была восхитительно грязной идеей — выдумка моего друга Баша. Когда я упомянул небрежную интрижку, Баш предложил вечеринку без обязательств, с изворотом для того, чтобы я сохранил анонимность. Так как я доверял ему свою жизнь, я сказал ему удивить меня. Мужчина или женщина, для меня это было не важно, и до тех пор, пока руки парня не оказались на мне, я не знал, что он действительно мужчина.
Половина причины, по которой я не мог ничего написать на этой неделе, была связана с этими чертовски сексуальными воспоминаниями. Я думал, что предложение Баша поможет мне выпустить немного пара. Я не ожидал, что через несколько дней всё ещё буду думать о той близости.