- Ты уже пользовался его услугами?
- Нет, мне его порекомендовал… неважно. В любом случае, у него прекрасная репутация.
- Хм… милый, но красть и играть – это ведь не одно и то же. Я уверена, что любой геймер, даже не слишком опытный, заткнёт за пояс хакера, впервые начавшего играть. Ты действительно думаешь, что правильно поступил, сделав последнюю ставку на него?
Скептицизм в голосе женщины не укрылся от чуткого слуха Виллафрида. Ему тут же захотелось убедить её, что он принял верное решение: мнение тёти Аделхайд всегда было важно для него.
- Знаю, но геймеры уже пробовали и потерпели фиаско. Даже чемпионы.
Женщина помолчала.
- А как он сможет взломать игру, милый? В «Идавёле» ведь стоит защита от вредоносных программ – никто не способен пронести их в пирамиду. Иначе игры превратились бы в соревнования читеров.
- Для моего человека сделали исключение.
- Понятно. Что ж, надеюсь, ты не прогадал. Кстати… ты рассказал ему? Этот хакер в курсе, что сделал с игрой твой отец?
Виллафрид сглотнул.
- Э-э-э… вообще-то, нет. Не счёл нужным.
- Вот как?
- Зачем ему эта информация? Как она может ему помочь?
- Ну-ну, я просто спросила. Дело твоё, верно?
- Да, конечно, - поспешно согласился Виллафрид.
Он испытал облегчение оттого, что тётя оставила щекотливую для него тему. Впрочем, он и сам не мог понять, почему так болезненно реагирует на неё.
- Я позвонила пожелать тебе удачи, милый, - пропела женщина. – Может, поужинаем завтра вместе? Вне зависимости от результата твоей… м-м-м… борьбы за наследство.
- Да, конечно, - предложение обрадовало Виллафрида. – Всё-таки, надеюсь, мне не придётся брать девиз Айвенго.
- Напомни, радость моя.
- «Лишённый наследства», тётя Аделхайд.
- Ну, не шути так! Ещё есть время. Я в тебя верю.
- Спасибо. Твоя поддержка всегда… помогала мне.
- Увы, это всё, что я могу. К счастью, у тебя полно специалистов, разбирающихся во всех этих… технических вещах.
- Да, так и есть.
- Ну, тогда до завтра, милый.
- Пока.
Опустив руку с телефоном, Герстер-младший вздохнул. Тётя осталась единственным близким ему человеком. Раньше она была частью триумвирата, составляя его с родителями Виллафрида. Затем, после смерти сестры, выступала в дуэте с Лаэртом Герстером. Теперь вот осталась только тётя Аделхайд.
Спрятав мобильник в карман, Виллафрид налил себе ещё виски и вернулся в кресло.
Конечно, у него имелось множество специалистов. А толку с них? Если Орфей подкачает, всё накроется медным тазом.
Виллафрид резко поднёс стакан ко рту, так что стекло стукнуло по зубам. Виски обжёг дёсны и язык.
Хоть бы получилось! И хорошо бы вычислить проклятого лазутчика, забравшегося в игру. Кто он? Что задумал? Уж, конечно, помешать Виллафриду получить законное наследство. Но кто нанял его? Это был ещё один вопрос, мучивший Герстера-младшего.
Миссия 6: Падение
Изольда отправила меня в район под названием «Грот». Инфосправка сообщила, что это часть города, расположенная за рекой Ахерон и соединённая с остальным мегаполисом рядом тоннелей, часть из которых заброшена или заселена мутантами. Странное место, чтобы поселиться, на мой взгляд, но, наверное, у вампиров свои вкусы. Впрочем, я даже не был уверен, что там, куда я направлялся, меня встретят носферату. Может, мать указала мне адрес какой-нибудь норы, где я мог, по её мнению, спрятаться. С другой стороны, такой расклад не устроил бы ни её, ни меня: она хотела, чтобы я пил кровь, и эксперимент по созданию дампира продолжался, а мне надо было найти «грааль» Виллафрида.
Впереди показался чёрный зев тоннеля. Гигантская труба на подпорках выглядела перекинутой через реку. Кое-где она была проломлена, и в дырах виднелись искорёженные обрывки арматуры, похожие на застывших червей. Внутри царила липкая темнота. Что ж, было бы странно, окажись труба ярко освещена, верно? Район явно не пользовался популярностью у горожан. Вообще, город походил на разлагающийся труп, частично закопанный в землю и из-за этого гниющий неравномерно. Я, судя по всему, собирался заехать туда, где вовсю орудовали насекомые-некрофаги. А может, даже вовсе не осталось никакой плоти, и только белели обнажённые кости. Помню, когда мне было лет восемь, родители увезли меня на дачу. В тот год недалеко от посёлка мужики после недели проливных дождей нашли труп: вода вымыла его из склона оврага, куда кто-то закопал тело. Новость разнеслась быстро, и мы с пацанами побежали поглядеть на диво. Помню торчащие из чёрной мокрой земли рёбра и череп с пустыми, забитыми почвой глазницами, в которых копошились голубые и оранжевые жуки. Вот что-то такое мне и напоминал Илион.