Послышался какой-то звук: похожий на рикошет под водой, как будто еще какая-то часть железа, сломавшись, отскочила от корпуса. Скелет корабля, как мог, сопротивлялся твари. Едва держась.
Немо заговорил вполголоса: «Не знаю, какие именно датчики имеются у этой твари, но эти ремонтные работы, которые ты тут проводила, покрыв лодку резиной, можно как-то ее разрезать и пробраться сквозь нее до внешнего покрытия?»
Наступил такой момент, который случается у экипажей всех судов в море: тот кризисный час во время катастрофы, когда все объединяются и начинают действовать слаженно, все как один, и матросы и командиры стараются изо всех сил, прилагая максимальные усилия, сплачиваясь перед лицом грозящей смерти, а не жизни. Немо наблюдал такие моменты сотни раз, он сам сталкивался с надвигающейся угрозой гибели, и у моряков, которые понимают, что их ждет, обнаруживается какая-то дополнительная сила, расширяющая даже их физические возможности, возникает какой-то прощальный залп перед неизбежностью погребения под волнами.
Джесс, сплюнув, прошипел и усмехнулся, подумав на секунду об этом. Он находился в машинном отделении, останавливая задний ход двигателей и охлаждая их. Он снижал их мощность, проверяя рычаги, стержни, валы.
Выполняя свой долг как старшего помощника корабля, он пробежался по проходам и коридорам, приказав находившимся там людям укреплять поперечные балки деревянными подпорками, используя в качестве освещения факелы и свечи, даже в те минуты, когда наружное железное покрытие гнулось под напором щупалец, а края их лопались и вырывались.
Тварь, похожая на кальмара, сдавливала корпус; Наутилус держался. С превеликим трудом. Выдерживая эту пытку, хотя и мучался от боли. Корабль, имевший основания гордиться собой, и его экипаж, тоже имевший на это право.
Сара, Джесс и Фулмер собрались в лаборатории.
Единственным источником света здесь теперь было слабое мерцание, огненные вспышки, исходившие от Немо, разрезавшего стену небольшим металлическим резцом, раскаленным докрасна в кузнечном ведре с углем. Фулмер расчистил и отодрал стену, а Сара разрезала резину, за которой обнажилось внешнее металлическое покрытие.
Они чувствовали сейчас себя так, как будто строят корабль тысячу лет назад, но их движения были выверенными на каждые полдюйма, они без слов понимали друг друга. Огромная машина могла услышать своего противника и мгновенно разорвать Наутилус пополам, как она сделала это с греческим кораблем. Механизмы кальмара могли засечь любые признаки жизни, любые движения, поэтому Наутилусу нужно было казаться умирающим, обманув машину, чтобы ослабить ее силу. И тогда они смогут нанести неожиданный скрытный удар по механическому чудовищу.
Джесс шепотом выдавил из себя: «Вы разбираетесь во всем лучше меня, мисс, но все это меня пугает, аж в горле пересохло!»
Сара прошептала: «Скоро выпьешь», когда они подтащили к стене кардиоразрядный аппарат.
Немо продолжал шептать: «Мисс Дункан добавила резиновую изоляционную прокладку, защищающую нас от случайных исходящих разрядов, но не должно быть никакого прямого контакта с металлом. Так что если вы идиоты, то вы погибнете».
Он прикрепил медные электроды к опорной балке и к листу внешней обшивки корпуса, а Фулмер тем временем оголил свободный силовой кабель. Они лихорадочно работали, давая указания кивками, беглым шепотом и указывая рукой или пальцем в темноте.
Сара зажгла свечу с линзой и подняла ее высоко над головой. Фулмер выдрал из стены силовой кабель высокого напряжения и разрезал его. Они услышали в коридоре звук – сверху хлынула вода. Не выдержала одна из секций.
«Старший помощник, указания отданы всем?»
Джесс аж выпрямился от гордости при этом неожиданном официальном признании Немо своего статуса, и ответил, по-прежнему шепотом: «Так точно, капитан. Внизу все готово».
Сара отошла за аквариумы, рыбы что-то почувствовали и бешено заметались у проводов. Она подключила кардио-кабели и повернулась к Немо. Он оглядел лабораторию, эту обширную операционную, а Фулмер тем временем снова поднялся на деревянный стол и лег на него, как будто на операцию. И стал ждать.
Заскрежетала еще одна опорная балка, кальмар продолжал сжимать и давить, уже почти прорываясь внутрь.