— Тупые скоты! Я вам не дамся! Победа будет за нами! — злобно кинул он им через плечо, забегая в ближайший темный проулок.
«А вот это уже что-то интересное. Может это участник подполья или даже другой агент? Но мне не говорили, что кто-то еще работает в этом городе. Было бы неплохо с ним поговорить, возможно он мог бы помочь мне с отходом после убийства генерала» — эти мысли пролетали в ее голове, когда она уже сбегала вниз по лестнице, на ходу накидывая на плечи куртку.
Перебежав дорогу, она прошмыгнула на параллельную узкую улочку. Там царила полнейшая темнота, но Лауре, конечно, это мало мешало. Оказавшись во дворах, она потратила несколько секунд, чтобы понять, куда же ей двигаться дальше. Затем, услышав где-то слева крики солдат, продолжила бежать в ну1жном направлении. Становилось все темнее — фонарей не было совсем, а в окнах потрепанных жизнью домов не горел свет. Это, по всей видимости, и остановило двух ополченцев от дальнейшего преследования — им стало попросту страшно, а может, они побежали за подмогой. Девушка же наоборот чувствовала себя как рыба в воде, и разглядев забегающую внутрь одного из старых домов фигуру, бросилась за ней. Уже перед самой дверью девушка замедлилась, перешла сначала на шаг, затем стала красться. Быстро пришло осознание того, что ей никто не говорил о том, что все это может быть обыкновенной западней. Однако, любопытство взяло верх над осторожностью. Она остановилась у самой двери, прислушалась, медленно достала из-за голенища длинный нож — единственное оружие, которое у нее при себе было. Собравшись с духом, она медленно потянула латунную ручку ветхой двери на себя. Та оказалось незапертой. Аккуратно заглянув внутрь, она просунула свой острый нос в дверной проем и окинула взглядом помещение. На первый взгляд оно казалось абсолютно безлюдным — какая-то кожевенная мастерская, повсюду разбросаны инструменты, куски кожи и стоял резкий запах мочи. Аккуратный носик скривился, выразив свое «фи», а затем его владелица сделала шаг вперед, задевая натянутую перед самым порогом едва различимую леску. Грянул оружейный выстрел, поваливший Лауру навзничь. Боль была настолько велика, что девушка не смогла сдержать крика, как не пыталась она стиснуть зубы, из нее все равно вырывались гортанные звуки, переходящие в рык. Она судорожно пыталась ощупать свое лицо, тщетно пытаясь найти, куда попала пуля, а когда прошел шок первых нескольких секунд, она с ужасом поняла, что больше не видит правым глазом. Отбросив разбитые очки, Лаура начала ощупывать глазницу рядом с имплантом. Все было именно так — черный протез был раздроблен, однако, он сумел задержать пулю, а потому, девушка еще была жива. Осколками линзы ей порезало правую щеку и исполосовало область рядом с глазом. Кровь стекала мелкими струйками по ее лицу.
Внутри дома послышался топот и на порог выбежал человек с ружьем — тот самый, за которым шла погоня. Ни говоря ни слова, он бросился к ней, занося приклад для удара. Она вскинула правую руку в протесте, а левой крепче сжала рукоять ножа. Последнее, что успела сделать Лаура перед падением в небытие — так это хорошенько полоснуть своим ножом по руке нападавшего. А дальше была только тьма.
Как это обычно бывает после ночного кошмара, реальность буквально ворвалась в спящее сознание девушки, заставляя ту сделать резкий рывок вперед, выбивая из нее последний воздух. Будто утопающая она начала жадно хватать его, беспорядочно вращая зрачками из стороны в сторону, пытаясь понять, где же она находится. Крик, который хотел было вырваться у нее из груди, пройдя через кляп превратился в невнятное бульканье и беспомощное мычание. Связанная по рукам и ногам кожаными ремнями, она лежала сейчас абсолютно голая на каком-то деревянном столе, освещенная лишь одной мерно покачивающейся в такт сквозняку тусклой электрической лампочке, подвешенной над потолком на длинном черном проводе. Подле нее, на маленьком столике раскладывал свои страшные инструменты незнакомец. Большие блестящие ножницы, более подходившие портному, нежели хирургу, несколько ножей с разной длиной лезвия, стамеска и прочий плотничий инвентарь.
«Это что — он собирается меня так допрашивать? Твою мать! Как можно было так глупо попасться!» — внутренний голос сейчас буквально сходил с ума от ужаса, изо всех сил пытаясь разбить сдерживающую его клетку сознанья и расправив крылья выпорхнуть на свободу. Она начала лихорадочно искать способ высвободиться. Руки и ноги были намертво зафиксированы, не шелохнуться. Помимо стола в комнате ничего не было — возле двери стояло ружье, как раз то, которым ее ударили. Мозгу абсолютно не за что было зацепиться в этой пустой маленькой затхлой комнатушке.