Настроение было паршивым. В тот день он с особой ясностью понял, какие сложные накатывают времена и как непросто будет проходить смена верховной власти через шесть лет. «Театр абсурда!» – хотелось ему успокоить самого себя, учитывая, что заседание идёт в театральном фойе. Но трезвый ум аналитика подсказывал другое. В душноватом от обилия людей помещении явственно попахивало предвестием будущей смуты. Её слабые, но грозовые раскаты, различимые опытным ухом, звучали далеко впереди, её ещё можно было избежать, скорректировав траекторию движения. Но как? Над такими вопросами надлежало трудиться уже не Борису Семёновичу Хитруку. Его задача лишь в том, чтобы уведомить правящий слой о грядущих угрозах.
И Хитрук знал: свою миссию он выполнит. Уже выполнил! Остальное, как говорится, – дело техники: изложить наблюдения и выводы на электронном носителе информации.
Глава 9
Встречу с Подлевским Боб Винтроп назначил в угловом ресторане на Новом Арбате. Двадцать лет назад в этих стенах, словно улей, куда пчёлы сносят нектар, гудел знаменитый банк «Мост» Гусинского, и Боб ради интереса бывал там. Теперь здесь всё преобразилось, стало просторнее. «Видимо, у банка были площади, закрытые для клиентов», – подумал Винтроп, выбрав столик у окна.
На сей раз в Москве он наездом, для ревизии старых связей, чтобы «сверить часы», уточнить понимание российских тенденций. График был спокойным, и Боб пришёл в ресторан на полчаса раньше. Мелкими глотками отпивая воду со льдом, смотрел на суетливый Новый Арбат и вспоминал былые годы.
Боже, с «гусинских» времён минуло уже двадцать лет!
Боб Винтроп, крупный, с пышной шатеновой шевелюрой, в годы перестройки работал в американском посольстве, отлично овладел русским и обзавёлся уймой знакомых из всех слоев общества. Конечно, он хлопотал не в одиночку. Десятки американских спецслужбистов находились в Москве «под прикрытием». Приглашённые в качестве консультантов различных ведомств и организаций, они имели статус, который в тот смутный период русской истории, когда бездействовала спецура, открывал широкие возможности для сбора политической информации.
Впрочем, этой функцией их роль не исчерпывалась. Они вербовали агентов влияния. Не шпионов, нет! Именно агентов влияния. Американцы сотнями просеивали сквозь свои сита захмелевших от демократии, млевших от безнаказанного общения с иностранцами лопоухих совков, мчавшихся на зазывную мелодию политической шарманки, – за глаза они называли их «полезными идиотами» – и вылавливали тех, кто интересен для долговременных связей. А особенно охотились за всегда прогрессивными ренегатами из бывшей номенклатуры.
В те времена поступали незатейливо. Составив списки нужных людей, включая медийные персоны, посольство по домашним адресам направляло к ним курьера с презентом – фирменной бутылкой виски и приглашением 4 июля, в День Независимости США, пожаловать на приём в резиденцию посла Спасо Хауз.
Судя по длинным очередям у ворот Спасо Хауза, приглашённых было немало, хотя их состав менялся.
Методология отбора нужных людей сложилась быстро. «Абитуриентов» не обременяли заданиями, всё сводили к общениям, иногда в ресторане, к беседам о перестроечных процессах. Сортируя людей по лояльности, некоторых сажали на поводок личного интереса, предлагая грантовую учёбу в США, где окончательно «редактировали». В дальнейшем американские спецслужбы, используя свои рычаги, содействовали продвижению агентов влияния на солидные посты, помогали зачать бизнес, устроиться в медиа. Всё шло согласно извечным правилам мироздания: бесы пленных не берут, перебежчиков не принимают, а кто сам сдаётся, тех потчуют смузи и губят до конца.
Боб Винтроп находился в эпицентре той карусели и вёл себя, как щука на жоре, ибо дипломатический статус открывал перед ним особые возможности. Он хорошо представлял себе общий размах деятельности, которую люди его круга деликатно называли информационно-аналитической. В те годы Конгресс не скупился на средства для контактов в России. Вошло в обиход понятие гражданского общества, неизвестное в СССР, и на американские деньги, согласно официальному отчёту Конгресса, в России создали 65 тысяч неправительственных организаций разного профиля.
Золотые были времена! Карнавал с балаганом!
После распада СССР Винтроп вернулся в Америку, но периодически наведывался в Москву, встречаясь с прежними знакомыми, занявшими важные должности в новом госаппарате, с титульными либералами и озлобленными патриотами, держа руку на пульсе событий. Но позднее, когда разведслужбы США пришли к выводу, что ракетно-ядерный щит СССР по регламентным срокам догниёт к 2010 году, интерес к России упал. В США осталось лишь пятьдесят школ, где изучали русский, а Конгресс срезал ассигнования в расчёте на самоугасание бывшего глобального конкурента. Боба переключили на борьбу с терроризмом.